– У меня вопрос к обвиняемому, - раздался очередной голос с трибун. Тонкий, с вкрадчивыми интонациями, с какими добрая тетушка дарит любимому племяннику-забияке дорогой подарок, спрашивая параллельно о его поведении в школе.
– Скажите, лорд Крэбб, что стояло за вашим написанным от руки письмом в секретариат Министерства Магии?

Хм. А вот и еще один известный персонаж каноничной саги. Судя по светло-розовому воротнику костюма, выглядывающего в вырез мантии, весьма вычурному черному банту в волосах, тоненькому, почти детскому голосочку и приторно улыбающейся хм... круглому лицу, это никто иной как мисс Долорес Амбридж. Только, какое нахрен письмо? Я же ничего такого не писал, вроде бы...

– Простите, я не понял вопроса, - я действительно не въехал, о чем меня спрашивает будущая Хогвартсомучительница.

– В прошлом году, - не обидевшись начала пояснения Амбридж, а я подумал: "Хм. А ведь прошло всего лишь чуть меньше трех месяцев, но сколько же всего случилось за это время!" - В ответ на поздравление со вступлением в права совершеннолетнего, секретариат получил от вас...
– концовка фразы с намеком повисла в воздухе.

"Удача! Какая удача! Если Дамблдор отстранился, а Боунс с Малфоем и присными хотят меня посадить, иначе возражения аристократов были бы гораздо более активными, то, быть может, мне поможет Министерство? Амбридж до этого сидела молча, а теперь вот задала вопрос не по теме. Эрни, конечно, такого не одобрит, он у нас сторонник "вольностей дворянских", но выбора у меня нет." - подумал я и произнес:

– Я хотел выразить Министерству Магии и Министру должное почтение.

– Хм...
– чему-то своему покивала головой Амбридж, - Очень жаль, что у вас так получилось с дуэлью. Жаль, что в последнее время большинство членов аристократических родов пренебрегает своим долгом, и в результате места в Министерстве занимают всякие... нечистокровки. Вы могли бы найти себя в работе в Министерстве, лорд Крэбб, как до вас себя у нас нашли многие другие члены старых или даже древних родов. Вы правильно меня понимаете?

– Да, - согласно кивнул я. Действительно, предложение о вербовке сделано куда уж откровеннее.

– К сожалению, - после короткой паузы продолжила Амбридж, - согласно "Акту об Исключительности" от восемнадцатого сентября семьсот первого года к признанным Магией и Законом Британским Магическим Лордом запрещается принудительно применять...

– Протестую!
– вскричала Боунс.

– Протест отклонен!
– быстро среагировал посветлевший лицом Дамблдор.

– ... процедуру допроса с роняющими их честь и достоинство формами воздействия, вроде легилименции или сыворотки правды. Однако, в исключительных случаях, с письменного, заверенного кровью, разрешения обвиняемого следователи Департамента Магического Правопорядка имеют право провести такой допрос...

– ПРОТЕСТУЮ!
– уже откровенно орала Боунс.

– Отклоняется.

... При этом проводящий допрос должен в обязательном порядке предварительно согласовать перечень вопросов, - закончила Амбридж.

"ДА! ДА! ДА! Это мое спасение!"

– Уважаемый верховный судья. Я согласен на допрос с веритасерумом на условиях "Акта об Исключительности". Я требую, чтобы мне немедленно представили на согласование список вопросов, которые мне будут заданы во время допроса. Я требую чтобы проводящий допрос спрашивал у меня их и только их, и прошу проследить за этим представителя министерства.
– "Будь благословенна внутриминистерская и междепартаментная грызня!"

Получив на руки протокол допроса, ради такого на мне слегка ослабили цепи, я пусть и не вслух, но страстно возблагодарил провидение, надоумившее неизвестных мне чистокровных триста лет назад внести такую поправку в закон. Ибо первым в списке вопросов стоял: "Ваше настоящее имя?"

Вот хрен его знает, как бы я ответил на этот вопрос. Ведь несмотря на признание магией и родовым алтарем, я, помня о каноне, Винсентом Крэббом себя не считаю. Такой вот выверт когнитивной психологии. Только поди, объясни это на суде магам, которые не хуже инквизиторов сразу же запишут меня в демоны или "наездники"... Благо, есть прецедент.

Беда в том, что просто вычеркнуть все лишние, оставив только пару главных вопросов - нельзя. Этого не только может не оказаться достаточным для доказательства невиновности, но и, возможно, может навести некоторых на совершенно не нужные мне подозрения. Поэтому вычеркивая часть на первый взгляд совершенно невинных вопросов, причем делал я это показательно, "через один", другие, причем иногда очень острые, приходилось оставлять. Надеюсь, совместить оправдательную базу и сохранение своих тайн мне удастся.

Окончание моей долгой и тщательной работы с протоколом допроса, ибо по времени меня никто не ограничивал, трибуны приветствовали довольным гулом. Штатный колдомедик Министерства, вызванный патронусом Дамблдора, поставил на наколдованный передо мной столик чашу с водой, куда из запечатанного хитрой пробкой пузырька было добавлено несколько капель бесцветной жидкости.

– Внимание, - произнес верховный судья в наступившей тишине.
– Так как человек с сильной волей может врать при дозировке в три и менее капли сыворотки правды, в чаше сейчас пять мерных капель веритасерума. Нормальная дозировка превышена согласно требованию обвинителя. Так как в такой дозировке веритасерум является магическим ядом, разрушающим волю, после окончания допроса вне зависимости от его результатов, обвиняемый получит антидот и очищающее зелье. Для препятствия ответов на незапланированные вопросы от свидетелей, от трибун обвиняемый отделен односторонне проницаемым щитом. Список вопросов обвиняемым и обвинителем согласован. Обвиняемый, вы согласны в таких условиях отвечать на представленные вопросы?