Однако оказалось, что шаман шаману – рознь. Гаша не втыкался в расклады Мокасина, а тот не мог уразуметь, чего пипл хочет. Но жили они мирно.

Затем к ним присоединились Эдик и Змей. Сначала все считали, что это Эдик привёз диковинного зверя, который, к тому же, свободно говорил по-русски и мог преспокойно послать куда следует, ежели что. Но Змей всегда уверял, что он сугубо местный, только долго спал в заколдованной пещере где-то на севере страны. На том и порешили. И вот уже почти десять лет они обитают в этих краях вместе.

Воспоминания, как обрывки тумана, проплывали перед глазами индейца. Мокасин смотрел в тёмную воду озера и, в который уже раз, удивлялся, какими извилистыми путями ведёт его Дух.

Внезапно он услышал очень низкий и глухой вздох. Любой другой бы на его месте тут же наложил полные штаны, если не хуже. Мокасин сразу понял, что голос не принадлежит человеку.

– Кто ты?

– Я Дух Озера, – прошелестел голос в прибрежной траве.

– Приветствую Тебя, о Дух Озера, от имени своего племени и да будет мир среди Духов и людей! Но я слышу грусть в твоём голосе.

– Это правда, – мрачно ответил Дух. – Радоваться особенно не чему. Ведь ко мне люди приходят лишь за тем, чтобы утопиться. Это так скучно. Надеюсь, ты не собираешься сделать тоже самое?

– Увы, нет.

– Почему, увы?

– Потому, что я шаман. Мне топиться не положено. Да ты и сам говоришь, что это скучно.

– И всё же, почему? Тебе наскучила твоя жизнь?

– Не знаю, Дух. Я несколько растерян и не знаю, как сложится моя жизнь дальше.

– А разве интересно знать, что тебя ожидает? Ведь это ещё скучнее, чем топиться.

Индеец подумал немного и произнёс:

– Видишь ли, я стал плохо понимать своих Духов леса. Они что-то говорят мне наперебой. Вроде бы я всё слышу, но в душе остаётся сумбур и непонятки.

– Сумбур не в душе твоей, а в голове. Ты стал много думать, как обычный человек. А это неизбежно порождает горы бесполезных мыслей. От этого многие сходят с ума. Вспомни, чему учил тебя старый шаман. Пусти свои мысли по текучей воде. Пусть они уплывут, как осенние листья. Но не дай воде забрать тебя целиком.

– Я понял тебя. Но скажи, почему твой голос стал печален?

– Это просто. Банальная история. Пришла, понимаешь, осенью одна деревенская баба топиться. Всё как полагается: верёвка, булдыган на шею и все дела. Я не стал её разубеждать. Да она и не услышала бы. Смотрю я на неё и тошно мне. Ну, кому приятно в себе утопленников коллекционировать? Ладно, хоть со временем в ил и торф превращаются. Короче, плюхнулась эта особа в омут, а я расслабился, да забыл вовремя корягу подводную отодвинуть. И эта дура, таки, зацепилась своим булыжником за коряжину. Да так крепко! Я сколько не плескал водой, ну никак мне её на дно не отправить. Так и висит посреди воды. Ни туда, ни сюда. А по ночам её душа болтается вокруг озера и спать не даёт, зараза. Во, гляди! Она самая!

Среди деревьев показалась призрачная женская фигура. Мокасин сразу узнал её. Это она была в его сне. Фигура безучастно прошла мимо и вдруг тоненько, но противно завыла. От её голоса сводило челюсть. Будто целиком зажевал лимон. Если бы тут водились волки, то им бы стало плохо.

– Не, ну ты видал? Вот стерва! Меня вообще не слушает. Я её и так, и эдак уговаривал – ни в какую. Может, поможешь, а?

– Попробую, – ответил индеец и, не раздумывая, нырнул в чёрную воду. На ощупь он нашёл эту злополучную корягу, а на ней запутавшуюся верёвку. Ножом он перерезал её и выбрался на берег.

Утопленница сначала всплыла на поверхность, явив собой весьма печальное зрелище. Но вскоре вода снова поглотила её и теперь уже окончательно. Над озером пронёсся вздох облегчения. Призрачная фигура замолчала и долго смотрела на разбегающиеся по воде круги. Затем она повернулась к индейцу и улыбнулась. Мокасин почувствовал волну благодарности от этой заблудшей души. Ему стало вдруг так хорошо. Давно он не ощущал этого чувства нужности и полезности кому-то. Призрак помахал рукой и весело зашлёпал по болотным лужицам на запад.

– Ну, брат, спас ты меня! – зашумел Дух Озера, вздымая приличные волны. – За это я научу тебя, как стопроцентно вызывать самый настоящий дождь. По-настоящему, без всяких наколок. Встань у кромки воды.

Индеец подошёл ближе. Из воды появилось небольшое облачко и окружило Мокасина. Оно было прохладным и приятным, как грибной дождик. Облачко впиталось в индейца, и он теперь просто знал, как вызвать дождь. При этом он чувствовал, что зарядился не только свежей прохладой. Его наполняло какое-то чувство умиротворения и одновременно решительной бодрости. Сумбур в голове растаял без следа. Всё стало ясным и простым. И он вспомнил, как однажды старый шаман сказал ему: