Тавис улыбнулся. Первый пункт выполнен, один единомышленник есть. Надо попробовать уговорить Фауста, но это не обязательно. В принципе, соблазнить возможными перспективами Ресда, принимающего все стратегические решения самостоятельно, можно и вдвоём – он ведь только Тавису не доверяет.

И, если всё получится…

Времени было мало. Слишком мало, на сторонний взгляд. Воспоминания нахлынули неожиданно, я совершенно не готовился к ним, но – сложилось как сложилось. Так что, поддавшись озорному желанию и поднявшись на ту древесную площадку, где лежал месяц назад в ожидании Посвящения, я торопился заново пережить и освоить всё, что было до неё. Три месяца в мире, о котором ничего не знал. Который сам нашёл меня, когда я ему понадобился.

Альден, встретивший сразу после перемещения и заставивший поверить, что зелёные просторы в пределах видимости действительно мои. Первые дни в новой роли. Первый полёт. Встреча с Орой, странной девчонкой, не знающей себя и не желающей узнавать других. С Нармизом, неприступным хранителем мировой справедливости, бессменным стражем покоя всех народов – и, в первую очередь, их правителей. Побег из римской тюрьмы. Период чередующихся эйфории и отчаяния. Прозрение, знакомство с Кейрой, мечтательницей, задача которой облагодетельствовать всех и вся.

Любовь… Или, скорее, влюблённость. Долгие метания в попытках понять, чего я хочу.

Месть за несправедливость этого мира. За подлый обман – ведь я всё-таки поверил в его идеальность. Решение нанести удар в спину тому, кто больше всех был похож на виновного… И через несколько дней закономерный провал самоубийственного плана.

Неожиданное спасение. Не менее неожиданные знакомства, которые позволили мягко войти в фазу спада и заложили фундамент для возвращения в уравновешенное состояние.

Сравнительно со всем этим становилась понятна роль Общины, оказавшейся на моём пути как будто бы случайно. А главное, первые слова огня о том, что нужно остановиться здесь. Всё верно, это было необходимо: умерить пыл, оглядеться вокруг, понять, что делаю, зачем и приближает ли оно меня к цели.

С опозданием в месяц – а может, точно в срок? – пришло понимание, что я перешёл, не заметив этого, самую важную границу из имеющихся здесь. Правители, инферналы, Одиночки, все они остались за достающими до неба горами и даже не представляли, как близки друг другу. Пускай враждуют и воюют сколько угодно в попытках доказать обратное, это ничего не решает. Я попал в узкий круг людей, знающих: время выше всего.

Недавние переживания о том, что друзья старше меня – о, ужас – на три десятка лет, теперь воспринимались как детский плач из-за упавшей соски. Как насчёт двух-трёх-пяти веков, в течение которых отстраивался Фор-Корст? Местный родник успел напоить тысячу разного рода Мечтателей до того, как Община впервые отправила к нему меня. Через саму Общину прошли сотни искателей мудрости и знаний, преодолевших южный хребет. В конце концов, дерево, на котором я лежал, та самая махина, замыслившая дотянуться до солнца и неплохо продвинувшаяся в этом деле, была когда-то семечком. Кажется смешным в своей нелепой простоте, пока не вспомнишь, что всё существующее за пределами Фор-Корста создавалось мгновенно, из мысли – и смех сразу становится нервным. Там, за горами, успели подняться, развиться и погибнуть десятки самых различных стран: королевств, республик, городов-государств, теократий и монашеских орденов – а здесь продолжало расти одно и то же дерево.

Забавно, но одновременно с ростом ощущения экзистенциальной беспомощности сама собой рассосалась более явная проблема – отпал вопрос, что я буду говорить и как взаимодействовать с местным Правителем. Мой собственный управленческий опыт, небольшой по времени, но очень практический, дал на него очевидный, в общем-то, ответ: он сам решит. Негативно удивить человека, к которому ходят на поклон уже много поколений, будет затруднительно.

Праздник Огня должен был начаться вечером, примерно через час после захода солнца: учеников третьего и выше кругов обучения мастера повели в горы проводить какой-то мудрёный обряд, совмещённый с медитацией качественно иного уровня по сравнению с нами, низшими двумя кругами. Что-то вроде установления прямого энергетического канала с солнцем, как я понял из разговоров.

Чем темнее становилось вокруг, тем больше холоднели доски. Сначала меня спасало «раздувание внутреннего огня», полумедитативный приём, которому нас обучили не так давно, – но я, похоже, его так и не доучил. Поэтому плюнул на принципы, которых старался придерживаться всё время нахождения в Общине, и образом поднял температуру поверхности до температуры тела.

Можно было создать подстилку и потратить раза в полтора-два меньше энергии, но тогда потерялось бы ощущение живого дерева, что, в свою очередь, дало бы штраф к восприятию романтики, которое и так не являлось моей сильной стороной. А лежание на вершине дерева прямо на деревянном настиле с поочерёдным созерцанием то собственных мыслей, то неба над головой необходимый уровень как раз обеспечивало. Не то чтобы всё это и впрямь меня волновало, но об этом было хотя бы весело думать.

Я вздохнул. Ладно, надо идти вниз. Ждать, пока вернётся праздничное настроение, не вариант, эдак можно и уснуть. Стоило ради этого оставаться на лишний день?

Уже во время спуска с «башни» я понял, что не прогадал: поляна, на которой находился главный костёр, каждые пару секунд озарялась багровым светом. Кажется, там показывали какие-то фокусы.

Окружённые плотным кольцом зрителей, на возведённом недавно помосте у костра стояли старшие ученики. С их рук в небо взмывали огненные кометы, на определённой высоте резко ускорявшиеся и начинавшие крутить фигуры высшего пилотажа. Вот, одна вышла из-под контроля и столкнулась с другой. Из толпы послышались торжествующие выкрики.