Отметив, что Орден азиатских братьев прекратил свое существование в Германии около 1790 г., и, несомненно, в качестве замены ему в то же время в Берлине была создана ложа Терпимости, г. Гессен продолжал: «Учредителями ложи Терпимости были братья Гиршфельд и Катер – не знаем, христиане или евреи, – но в ней главным образом принимали участие, по-видимому, евреи, как, например, профессор Герц, Итциг, имя которого мы встречали в азиатском Ордене, банкир Леви и др. Мастером стула был еврей» [205] .

Следующие слова г. Гессена показывают, до какой степени евреи Германии открыто презирали христиан после французской революции: «... Берлинский еврей Давид Фридлендер вместе с несколькими главами семейств, в числе коих был, вероятно, как говорил Грец, и представитель фамилии Итциг, послал (1799 г.) советнику главной консистории Теллеру письмо, в котором эти лица выразили согласие на обращение в Христианство и даже на принятие крещения с тем, однако, условием, чтобы их освободили от веры в Христа, от церковных обрядов или, по крайней мере, позволили толковать по-своему христианские догматы» [206] .

Наблюдая расцвет иудаизма, великий современник Наполеона Гете, либерально настроенный и с юношеских лет состоявший в масонстве, тем не менее, прекрасно отдавал себе отчет в той опасности, которую иудаизм представлял для всей христианской цивилизации. «Как можем мы допустить участие евреев в высокой европейской культуре, христианской по своей сути, если они отрицают источник ее происхождения», — говорил он [207] .

А вот как передает состоявшуюся 23 сентября 1823 г. беседу с ним на эту тему один из его близких друзей фон Мюллер:

«Около шести часов утра, едва я вошел в комнату Гете... как старик дал волю своему гневу по поводу нашего нового закона о евреях (от 20 июня 1823 г.), разрешающего браки между лицами, исповедующими две эти религии. Он предсказывал самые печальные последствия этого шага и говорил, что если бы у суперинтенданта был характер, он скорее бы ушел в отставку, чем женился на еврейке в церкви Святой Троицы, что все нравственные устои семьи, основанные на религии, будут уничтожены таким неправедным законом. Несмотря на веселое пребывание в Мариенбаде до этого, он продолжал высказывать свое недовольство в течение всего вечера... Особо примечательна его враждебность против евреев была в связи с тем глубоким уважением, которое Гете, несмотря на весь свой либерализм, питал в отношении Церкви и государственной системы... “Я предвижу, что мы пойдем впереди всех по пути абсурда и что мы на себе испытаем все безумства”, — говорил он между прочим» [208] .

Один из многочисленных авторов, писавших о Гете, – Виктор Ген писал в своих «Мыслях о Гете»: «Когда 22 марта 1832 г. Гете умер, один еврей (и масон. – Автор) Берне отметил этот день как начало освобождения Германии. В действительности, он отметил конец эпохи и начало Еврейского века, в котором мы и живем» [209] .

Еще один современник Гете, знаменитый историк Иоганн Гердер, несмотря на весь свой либерализм и гуманизм, отмечал: «В Европе еврейский народ был и остается азиатским народом, чуждым нашей части мира, привязанным к совершенно другому древнему закону, который был дан ему под иными небесами, закону, с которым он, по его собственному признанию, связан навсегда» [210] .

Гердер писал это в начале XIX века; а в 1902 г. написал в своей книге «Впечатления» (“Impressionen”) один из самых влиятельных вождей современного иудаизма Вальтер Ратенау, убитый немецкими националистами летом 1922 г.:

«Слушай, Израиль!

Юдофилы говорят: еврейский вопрос не существует... Но достаточно пройти в воскресный полдень по Тиргартештрассе или бросить вечерком взгляд на фойе театра. Странное дело! В сердцевине немецкой жизни мы видим народ совершенно особый, странный... Среди песков Брандербурга замечаешь азиатскую орду. Выделанная веселость этих людей не дает прорваться наружу древней и неутолимой ненависти, которую они несут на своих плечах... Тесно связанные друг с другом, строго изолированные от внешнего мира, они образуют не живой орган (немецкого) народа, но особый организм, чуждый его телу...».

Это честное признание Вальтера Ратенау, относящееся к периоду, когда он еще был относительно молод, произвело сильное смятение среди осторожных евреев, и «отцу Ратенау с большим трудом удалось скупить тираж злосчастной книги в книжных магазинах, за исключением нескольких экземпляров» [211] .

Такой двойственный взгляд евреев на самих себя заметен на протяжении XIX и XX веков. С одной стороны, мы видим отдельных восторженных евреев, с восхищением рассказывающих о значительном положении Израиля и всех их достижениях на этом пути, а с другой – отмечаем страстное опровержение всего, что относится к этому положению до степени отрицания самого еврейского вопроса и даже ... особого еврейского народа в «современной демократии».

Очевидно, что эта двойственность является следствием чрезмерной истеричности отдельных евреев, евреев, «восторжествовавших и восторженных... потому что появились теперь даже и восторженные жиды иудейского и православного исповедания», — писал в 1876 г. Ф. М. Достоевский. Однако это, естественно, ничуть не меняет сущность основной цели евреев, сформулированной Талмудом, – мировое господство Израиля над остальным человечеством.

Появляющиеся в христианском обществе неоспоримые доказательства существования такой цели и программы, направленной на ее достижение, непременно опровергаются всем Израилем.