— Нет вопросов, — ответил он. — Сэм, идем.

Остальные молчали, пока он выводил Сэм из комнаты.

Все, кроме Ашфорда и Па, выглядели оглушенными и озадаченными. Па держала каменное лицо, а по губам Ашфорда скользнула тень самодовольной улыбки. Сэм дышала неровно, от всплеска адреналина кожа у нее побелела. Бык помог ей устроиться на боковом сиденье в карте безопасников и сел к панели управления. Тележка рванулась вперед, визжа четырьмя электромоторчиками и шурша колесами. Уже у самых лифтов Сэм расхохоталась. Прерывистые безрадостные звуки походили скорей на крик боли.

— Вот дрянь! — выговорила Сэм.

Бык, не найдя подходящего ответа, только кивнул и ввел тележку в просторную кабину лифта. Сэм плакала, но ничего похожего на печаль не было в ее лице. Бык догадывался, что ей впервые довелось испытать такое формальное унижение. Или, если не впервые, подобное случалось слишком редко и не успело натереть мозолей. У него самого позор стоял в горле комком, который никак не удавалось проглотить. Этот удар должен был принять он, Бык.

Вернувшись в отдел безопасности, он застал Сержа за большим рабочим столом. При виде Быка брови у помощника поползли вверх.

— Привет, большой босс, — обратился к вошедшему дежурный офицер — закаленный боец АВП по имени Йохо. — Ке паса? [100]

— Ничего хорошего. У вас что нового?

— Жалоба с бойни насчет недостающего козла. Сообщение, что на одном из земных кораблей пропал член экипажа — спрашивают, нет ли у нас лишних. Пара койо подрались, мы их заперли по каютам и обещали спустить на них Быка.

— Как они это восприняли?

— Лужи пришлось подтирать.

Бык сперва хихикнул, потом вздохнул.

— Так. У меня там в карте ждет Самара Розенберг. Старпом желает поместить ее под домашний арест за самовольную растрату ресурсов.

— А я желаю надраться в хлам, — ухмыльнулся Йохо.

— Приказ старшего офицера, — оборвал Бык. — Прошу проводить ее в каюту. Я отзову допуски. И, кстати, надо организовать охрану. Она вне себя.

Йохо поскреб подбородок.

— Мы исполняем приказ?

— Да.

Лицо силача мгновенно замкнулось. Бык кивнул ему на дверь. Когда Йохо покинул помещение, Бык занял его место за столом, вошел в систему и принялся запирать от Сэм ее собственный корабль. Пока система безопасности «Бегемота» переходила от одного отдела к другому, он, уперев подбородок в ладони, смотрел в экран.

В первый раз Фред Джонсон спас Быка посредством винтовки и пакета первой помощи. Второй — кредитным чипом. Бык в тридцать лет ушел в отставку и поселился пенсионером на Церере. Три года просто жил. Дешево ел, слишком много пил, спал в своей постели, не разбирая, кружится голова от выпивки или от вращения станции. Плевать ему было. Несколько раз он ввязывался в драки, несколько раз имел столкновения с местным законом. Проблему он заметил только тогда, когда не замечать ее стало невозможно. К тому времени она чертовски выросла.

Депрессия была у него в крови. Склонность к самолечению — тоже. Дед спился насмерть. Мать пару раз лечилась. Брат пристрастился к героину и пять лет провел в реабилитационном центре Росуэлла. Все это вроде бы не имело отношения к Быку. Он был десантником. Отказался от жизни на пособие ради звезд или хотя бы ради осколков камня, свободно плавающих в ночном небе. Он убивал людей. Бутылка не могла его победить. Но чуть не победила.

День, когда в дверях возник Фред Джонсон, был странен как сон. Его старый командир изменился. Выглядел старше и сильнее. По правде сказать, не так уж много лет разделяло этих двоих, но для Быка Фред всегда был Стариком. Бык не пропустил новостей об инциденте на станции Андерсон и о переходе Фреда на другую сторону. Кое-кто из знакомых ему десантников на Церере рассердился, но Бык счел: Старик знает, что делает. Он ничего не делал без причины.

«Бык», — сказал Фред. Сначала только это и сказал. Бык до сих пор помнил, как встретил взгляд его темных глаз. От стыда он попытался выпрямиться по стойке смирно, в животе засосало. В ту минуту он увидел, как низко пал. Две секунды смотрел на себя глазами Фреда Джонсона — и этого хватило.

«Сэр!» — отозвался Бык и попятился, впустив Фреда в нору. В запах дрожжей и засохшего тофу. Он весь вспотел. Фред словно ничего не замечал.

«Ты мне нужен, солдат».

«О'кей», — сказал Бык. И с тех пор носил в себе и собирался унести с собой в могилу вот какую тайную мысль: ему тогда хотелось одного — чтобы Фред Джонсон ушел и позволил снова о себе забыть. Он солгал своему командиру, человеку, который не дал ему истечь кровью под огнем. Ложь пришла легко, как дыхание. Дело было не в Земле, не в Поясе, не в станции Андерсон. Речь не шла о великой верности. Просто он еще не до конца погубил себя. И даже сейчас, сидя в своем кабинете, предавая Сэм, Бык думал, что Фред знал о той мысли — или догадывался.

Фред сунул ему в ладонь кредитный чип. Из тех дешевых, полупрозрачных, которыми АВП в давние времена оплачивал счета, не оставляя следов.

«Подбери себе новую форму».

Бык отдал честь, уже прикидывая, сколько выпивки сумеет накупить.

На счету лежало шестимесячное жалование — по его старой ставке. Будь там меньше, Бык не попался бы. А так он впервые за много дней побрился, купил новый костюм, собрал саквояж и выбросил все, что в него не лезло. С того дня он не пил — даже в такие моменты, когда выпивка казалась нужнее кислорода.