— Похоже, ты нас многому не научил, — сказал Кемп.

— Да, а теперь вы в меня палите, так что мне ужасно жаль. Для начала перестаньте, пожалуйста. Дрейк неуправляем и улетает от вас. Пока не залетел слишком далеко, пусть его кто-нибудь поймает.

— Доволен, да? — подал голос тот, кого Хэвлок называл Койненом. — Хочешь отвлечь нас от погони?

— Мне бы хотелось, — грустно ответил Хэвлок, — спасти Дрейка от смерти в космосе. И еще я пытаюсь уговорить пилота вот этого боевого корабля, что нет нужды превращать вас в розовый туман орудиями точечной обороны. Но вы, ребята, мешаете мне его убедить.

— Не грози!..

— Ловите Дрейка. Заберите его на «Израэль». Прекращайте стрелять. Если кто-то случайно попадет, спущу корабль с цепи.

Последовало долгое молчание. Красные линии на экране шлема гасли одна за другой, и новых не появлялось. Ранец дал долгий толчок и развернул Басю лицом к гостеприимно распахнутому люку «Росинанта». Наоми вплыла в шлюз, зацепилась там и подождала остальных. Звезда больше не светила в лицо, затемнение визора отключилось, и за прозрачным щитком была видна ее широкая улыбка.

— Снова дома, снова дома! — пропела она и поймала проплывавшего мимо Басю за локоть. — Спасибо, что зашел за мной.

Хэвлок уже держался за закраину люка, но внутрь не спешил. Он оглянулся на «Израэль».

— Эй, Дрейка поймали? Он в порядке?

— Да, сэр, — доложил Кемп, — мы его держим.

— Хэвлок, — встрял другой, начальственный голос, — ты так легко не отделаешься. Когда вернемся, РЧЭ тебе такое устроит! А мы все полюбуемся.

Хэвлок расхохотался.

— Надеюсь, мы все до этого доживем, стармех. Хэвлок, конец связи.

Он нырнул в люк и нажал запуск шлюзования на панели у входа.

— Справились, — сказал Бася. За коротким моментом эйфории его захлестнул запоздалый ужас — до сих пор Бася даже не замечал, как давит его в себе. Действуй здесь сила тяжести, он бы не удержался на ногах. Хэвлок с Наоми уже отстегивали ранцы. Бася дотянулся до застежек своего, но руки тряслись так, что справиться с ними не удавалось. Наоми помогла ему отстегнуть ремни.

Ранец проплыл по отсеку и с глухим стуком ударился в переборку. Едва Бася осознал, что слышит не только звук собственного дыхания, как внутренняя дверь шлюза отодвинулась. В раме люка появился скалящийся до ушей Алекс.

— Старпом, — сказал он, — рад, что вы снова на борту!

Наоми стянула шлем и швырнула в него.

— И я рада, мистер Камал.

Секунду они ухмылялись, глядя друг на друга, потом Наоми толкнулась навстречу, и Алекс сгреб ее в объятия.

— Они с тобой хорошо обращались? — спросил он.

— Заперли в собачью конуру, — пожаловалась Наоми, кивнув на Хэвлока. Коренастый землянин тоже снял шлем и подплыл к ним. Он застенчиво улыбался. Под шлемом оказались короткие светлые волосы, квадратный подбородок и темные глаза. Этакий мужественный красавчик, вроде видеозвезды в роли копа из боевика. Бася уверил себя, что парень ему не нравится.

— Политика, — объяснил Хэвлок. — Я… был шефом безопасности на «Эдварде Израэле». Кажется, недавно ушел с должности. Это я захватил вашего старпома. Надеюсь, вы не держите на меня зла.

— О’кей, — кивнул Алекс и, перестав замечать Хэвлока, повернулся к Наоми. — Что дальше?

— Оценка положения, — ответила Наоми. — Что с орбитами?

— «Барбапиккола» упадет первой, за ней «Израэль», а нам предстоит выбирать: умереть на орбите, когда сдохнут батареи, сгореть в атмосфере или получить снаряд с местной луны, — невесело усмехнулся Алекс. — Куда ни кинь, все клин. А все же хорошо, что ты вернулась.

Холден в который раз тащился в обход башни.

Он попробовал подсчитать, сколько часов не спал, но мозг забыл арифметику, да еще тридцатичасовой цикл Илоса путал расчеты. В общем, давно.

Он затребовал от аптечки скафандра инъекцию амфетамина и с беспокойством прочел сообщение, что запас иссяк. Сколько же он принял? Этот вопрос остался без ответа, как и вопрос о количестве часов без сна.

Пара слизней подползала по стене к окну в форме слезы. В затянувшем его пластике было несколько мелких прорех, поэтому Холден сбил животных лопатой и отбросил подальше ногой. Токсичную слизь с сапог он смыл в мутной луже.

Дождь перешел в морось, что было хорошо, а температура продолжала падать, что было плохо. Из-за плотных туч дневной свет не слишком отличался от ночи, но Холден начал замечать в ночное время иней на стенах. Пока холод был не опасен, но дальше пойдет хуже. Очень скоро к списку причин смерти здесь добавится переохлаждение.

Холден до крови прикусил язык и побрел дальше.

Мартри он сначала услышал, а потом увидел.

Тихий призрачный голос выплывал из серой пелены дождя, пока не сгустился в пятно человеческой фигуры.