Единственная проблема в том, что Кирсти по-прежнему выглядит мужчиной. И немудрено – при росте метр восемьдесят семь, широких плечах и мускулистых ногах. Химическая завивка в стиле восьмидесятых и стопы сорок четвертого размера, втиснутые в слишком маленькие туфли на шпильках, не помогли добиться желаемого эффекта. Кирсти напоминает игрока в регби, которого приятели неумело нарядили в женскую одежду во время мальчишника.

– Как я выгляжу, доктор Дэниелс? – спрашивает Кирсти, взмахнув волосами и несколько раз моргнув накладными ресницами (худшей попытки пококетничать я в жизни не видел). – Я снова переделала грудь. Хотите взглянуть?

– Нет-нет, не стоит. Уверен, хирурги постарались… э-э-э… на славу.

Кирсти обращается в нашу амбулаторию очень часто – в последнее время она приходит на прием, даже если со здоровьем нет никаких проблем. Она появляется, просто чтобы поболтать и посплетничать. У нее всегда есть в запасе занимательная история, и для меня это прекрасный повод отдохнуть от унылой будничной атмосферы.

Если вам интересно, то официально операция, которую перенесла Кирсти, называется «хирургической коррекцией пола». Ее могут делать по-разному, но самый популярный способ заключается в том, что пациенту отрезают яички и проводят так называемую пенальную инверсию. Кожу с мошонки и пениса используют для формирования стенок влагалища и половых губ. Хирург также формирует клитор, используя часть головки пениса с сохраненными нервными окончаниями и сосудами. Если верить информации на сайте хирурга, такая процедура позволяет некоторым пациентам испытывать оргазм. Я пока не спрашивал Кирсти ни о чем подобном, но уверен, что она с радостью рассказала бы об этом, представься ей такая возможность.

Несмотря на внешнюю открытость, Кирсти живется нелегко.

На нее пялятся на улицах и показывают пальцем, ей постоянно приходится добиваться терпимого отношения к себе. Поразительно, через что ей довелось пройти, чтобы получить желаемое.

Тем не менее Кирсти ни о чем не жалеет. Однажды она заявила, что пять лет назад рассматривала только два варианта: либо решиться на операцию, либо совершить самоубийство. Кирсти любит все драматизировать – в хорошем смысле слова. Но я искренне убежден, что на сей раз она говорила серьезно. Да и мои коллеги, знавшие ее до операции, подтверждают, что она и впрямь была близка к тому, чтобы свести счеты с жизнью.