– Бедняжка, – сказала Черри тихо. – Надеюсь, платье еще можно спасти.

Тем вечером Черри и Дэниел лежали, обнявшись, на свежих хлопковых простынях. Окна их спальни выходили в сад, и, когда Черри закрывала ставни, море казалось черным. Она дождаться не могла утра, чтобы снова их распахнуть и увидеть эту чистую синеву на пороге нового дня. Она с трудом могла поверить собственному счастью. Вилла была великолепной, место – сказочным. Остаток выходных она проведет с Дэниелом столько времени, сколько будет физически возможно.

– Еще раз извини за сегодня, – пробормотал он, сонно зарываясь ей в ухо.

– Ничего страшного.

– Ты была великолепна.

Черри улыбнулась и провела пальцами по его груди.

– Это ты…

– Что?

– Платье?

– Нет, конечно.

Дэниел открыл глаза, и она с невинным видом ответила на его взгляд.

– Как ты и сказал, ветром сдуло.

Он улыбнулся и поцеловал ее, она перекатилась на него сверху, и они продолжили целоваться.

На следующий день Черри проснулась поздно. Дэниел еще спал. Она полежала некоторое время, наслаждаясь тишиной и покоем, пока Лора, чьи шаги было слышно, когда она ходила по дому, не успела атаковать их своими планами на день. Тонкими полосками пробивался из-за ставен свет, подсказывая Черри, что на улице было солнечно. Ей не терпелось встать, но в то же время не хотелось и выползать из этих стен, чтобы ее не заставили идти и смотреть достопримечательности. Она чувствовала себя в западне и досадовала на подминающее все под себя присутствие Лоры.

Рядом с ней Дэниел потянулся.

– Доброе утро. Я не храпел?

Она засмеялась и кивнула на окно.

– Нет. Готов впустить немного солнца?

– А поцеловать? – спросил Дэниел, но она уже выпрыгнула из кровати и открывала ставни, что ей так хотелось сделать еще с прошлого вечера. Ее приветствовало залитое солнцем море, и это было восхитительно.

Дэниел скривился. Она запрыгнула обратно в кровать и поцеловала его.

– Пойдем на пляж!

– На пляж, сегодня? Только… Кажется, мама хотела порадовать нас большой экскурсией по местным виноградникам, – он увидел, как она поникла и попыталась не подать виду, но безуспешно. – Ладно. Пойдем на пляж.

– Мне теперь стыдно, – сказала Черри. – Она так старалась…

Он уложил ее обратно на простыни и обхватил ее руками.

– Не глупи. Она не станет возражать.

Они занялись любовью и выползли из комнаты к позднему завтраку. Лора обрадовалась, завидев их, и засуетилась, подавая им круассаны и заваривая свежий кофе.

– Как спалось? Надеюсь, кровать понравилась. Я подумала, сегодня мы вместе могли бы отправиться на разведку… Хочешь побывать в поместье Шато Минюти? Семейство Матто-Фарне занимается виноделием уже на протяжении трех столетий, – она улыбнулась, не в силах сдержать свой энтузиазм.

– Мам, это очень заманчивое предложение, но… Мы, наверное, сегодня пойдем на пляж. Все-таки первый день отпуска.

– Ах, да. Хорошая мысль.

К ужасу Черри, все указывало на то, что Лора вот-вот захочет пойти с ними.

– Я хотела взять книги и позаниматься немного, – быстро вставила она.

– Ты тоже привезла с собой учебники? – спросил Дэниел.

– Вскоре после возвращения меня ждут риелтерские экзамены.

– Тогда, наверное, и я возьму. Будем проверять друг друга.

Этого было достаточно, чтобы вытеснить Лору, решила Черри, и действительно, та пробормотала что-то о том, что они встретятся позже, и ушла с книгой к бассейну.

Дэниел вел машину к пляжу де Пампелон, трехмильной полосе золотого песка, которая подогревала популярность Сен-Тропе с середины двадцатого века. Несмотря на то, что была только середина июня, Дэниел настоял, чтобы они забронировали место заранее, чтобы им не пришлось слоняться по пляжу в поисках свободного места.

Приехав на место, Черри обнаружила, что под «местом» он имел в виду не столик, а лежак. Краем глаза она увидела счет на считывателе кредитных карт, когда Дэниел вводил пин-код, и глаза у нее вылезли из орбит. Восемьдесят евро за два места! И это без учета полотенец. Они взяли с собой свои – Дэниел знал здешние порядки, а Черри все равно привезла одно с собой по привычке, оставшейся с детских вылазок в Брайтон, где она, продрогшая, отсиживалась на холодных камнях после войны с жестокими серыми волнами.