Шрифт:
Встреча с Верой Алексеевной стала для меня знаковой: я соприкоснулась в жизни с тем, о чём лишь читала в книгах, преимущественно в литературе житийной, и была поражена, увидев воочию проявление божественной силы.
Перед моими глазами – вереница людей, чудесным образом получивших помощь от Веры Алексеевны. Говорят, что она помогала тем, кто шёл к ней с верой. Но можно ли не уверовать, когда на глазах происходит чудо? И надо ли пытаться его объяснять, искать разгадку целительского дара Веры Алексеевны?
Эти вопросы останутся за пределами моей книги.
Душевное потрясение, укрепившее мою веру в Божественное, Высшее начало в мире и в этой северной бабушке, сподвигло меня рассказать о ней…
Мне посчастливилось не раз побывать у Веры Алексеевны. Впервые я услышала о ней летом 2004 года на родине художника А. А. Борисова, в селе Красноборске.
«А у нас за рекой, за широкой Двиной, живёт бабушка-знахарка, славная по всей области: к ней едут не только наши архангельские, но из всех уголков страны», – шепнул мне местный рыбак.
Мы смотрели на серую воду, на качающиеся бакены, на далёкие боры за рекой, и разлитое в вечерней природе умиротворение наполняло душу; в ней воцарялись покой и благодать…
Этим тихим прозрачным вечером я почувствовала непреодолимое желание посетить таинственную бабушку.
Паром отчаливал в семь утра.
Дул сильный порывистый ветер.
Мы медленно огибали многочисленные песчаные отмели на Северной Двине, а красноборская пристань оставалась позади.
Где-то через час наш паром причалил в Дябринском полое [1] . Меня подобрал уазик, едущий в сторону Белой Слуды, прозванной современным царством белого гриба.
1
Полой – ответвление от основного русла реки (сев.). – Здесь и далее прим. автора.
Не доезжая до села, водитель затормозил.
Мне оставалось пройти приблизительно шесть километров до деревни Середовины.
Я шла через поля с душистыми злаками и прозрачные сосновые боры, выстланные ковром из лазоревого беломошника, и мною овладевало ощущение, что эта дорога ведёт в далёкое прошлое, к временам первозданного единения человека с Природой: столь непривычные гармония и покой царили повсюду! Невольно вспомнились строки Дмитрия Ушакова:
Я забираюсь в буреломИ замираю вдруг, опешив, —Такое таинство кругом.Я поклоняюсь вновь и вновьРеке и лесу – двум былинам,Творящим к родине любовь [2] .«Сколько же здесь белых грибов! – подумала я. – Неслучайно эти места объявили их царством». Но что же будет здесь лет через двадцать? Не вытопчут ли, не вывезут ли всё? Ведь равновесие в Природе трагически нарушено современным человеком-варваром, устроителем и рабом прогресса…».
2
Из стихотворения Д. Ушакова «Который год по тропкам росным…».
А вот и сама Белая Слуда [3] – красивое село, расположенное на высоком обрывистом берегу Двины. А внизу – насколько хватает взгляда – раскинулись заливные луга с многочисленными озёрами; вдалеке, за пятнадцать километров, виднеется Красноборск, и даже можно разглядеть дальнее село Телегово, в котором некогда находился древний монастырь, а сейчас остались лишь развалины приходского храма.
Иду дальше. Вот и старое сельское кладбище по левую руку. За ним чуть поодаль белеет церковь с разрушающейся кровлей и проржавевшими куполами. От ограды уцелели лишь красивые полуразрушенные столбы старинных ворот.
3
Слово «слуда» означает «обрывистый берег».
Церковь в Белой Слуде, построенная в честь Владимирской иконы Божьей Матери
Подхожу к церкви.
Двери оказались незапертыми.
Внутри сохранилось несколько фресок; на сколоченных из досок столах лежали иконы, очевидно принесённые местными жителями. В основном это были иконы святых-целителей, возле них стояли восковые свечи и лежали переписанные от руки тексты молитв. Здесь в основном молились о здравии.
«Может, по пути к Вере Алексеевне люди приворачивают в этот храм», – подумала я.
Вспомнилась связанная с этой церковью трагическая история, которую мне однажды поведала Надежда Ивановна Долгодворова, искусствовед из Сольвычегодска.
В годы Гражданской смуты в белослудской церкви, воздвигнутой в честь Владимирской иконы Божьей Матери, служил один молодой священник, очень светлый и праведный.
Однажды в эту местность нагрянул отряд Хаджи-Мурата [4] . Красноармейцы расположились в окрестных деревнях, дабы решать продовольственную задачу, изымая у крестьян хлеб в фонд помощи голодающего пролетариата Центральной России.
4
Имеется в виду Хаджи-Мурат из Дзарахохов – предводитель красноармейских отрядов.