В прошлом году я тебе даже немного рассказывала о наших изысканиях. Скажу сейчас, что ни к чему они не привели в том виде, который я изначально себе представляла. Ребята тебе подтвердят: никаких сокровищ мы не нашли.

Зато я нашла тебя, Кирилл, а ты вывел меня на медный обруч со словом «Время».

– Так уж вывел! – возразил Руданский. – Неужели ты думаешь, что твой детский сон имеет какое-то отношение к древней системе Глаза?

– Я просто уверена в этом. Не случайно меня вывели на мыс Айя. Не случайно я встретила тебя. Только вместо Жени ты должен был взять с собой меня. К сожалению, в прошлом году я не прочувствовала ситуацию, не поняла ни тебя, ни твоей работы. К сожалению…

– Ты об этом уже говорила, – подал реплику Петр.

– Да, я волнуюсь и потому повторяюсь. Извините. Так о чем я? Да, о медном обруче со словом «Время» и о сокровищах, которые я должна разыскать. Мне кажется, что где-то здесь, на мысе Айя, есть точка, где камни-самоцветы связаны со «Временем». Я говорю сейчас путано, главное, чтобы ты уловил мою главную мысль.

Иными словами, если ты, Кирилл, проведешь меня через Врата Времени, я обязательно отыщу сокровища.

– Да? – скептически спросил Руданский, – и ты их собираешься взять?

– Нет, конечно. Теперь-то я умная. Просто найдя их, я должна каким-то образом понять, как мне половчее слизать-таки липкую грязь с обруча.

– А зачем? – не понял Руданский.

– Зачем? – удивилась Алла, – это мое предназначение. Я должна отработать то, что когда-то не выполнили мои предки.

– Не понял…

– Ну, ты о карме рода слышал?

– Слышал. Только я, признаюсь, не очень-то во все это верю.

– А напрасно. Ты что, думаешь, что сам здесь на Айя оказался случайно?

– Конечно! – воскликнул Руданский.

– Да нет же, Кирюша! – Алла потерла указательным пальцем лоб и уже спокойным голосом продолжила, – впрочем, это тема совершенно иного разговора… Так вот, мне суждено стереть какую-то грязь, прилипшую к моему роду. Очевидно, речь идет о грехе, совершенном одним из моих предков. По крайней мере, я так полагаю.

– Ну, хорошо, пусть так, – согласился Руданский, – но причем здесь твои многолетние поиски конкретных сокровищ и конкретных копей, в которых они добывались?

– Не знаю… Может быть, для того, чтобы во мне проснулась страсть к поиску, желание обязательно разыскать клад и стать богатой. И я пошла по этому пути. Но после произошла подмена конечной цели.

– Кем?

– Не знаю… Кирилл, я многое не знаю и многое не понимаю. Меня моя интуиция, действительно, ведет к цели. Только я иду на ощупь, с закрытыми глазами. А прозрение нередко наступает слишком поздно.

– Да…, – протянул Руданский, – накрутила ты… Уж и не знаю, как поверить твоим словам.

– Но я ведь поверила тебе, что ты нашел древние манускрипты. А также в твою удивительную способность считывать с них информацию, которую ты сравниваешь с мистерией.

– Сравнила! В твоем рассказе полно допущений. А мои манускрипты можно потрогать руками, они реальные.

– Но ведь и я реальная. И меня тоже можно потрогать руками.

– Ну, Алла, ты даешь! Я об одном говорю, а ты совершенно о другом.

– Пусть так. Ты меня не понимаешь. Но можешь ты для меня сделать подарок?

– Ты хочешь пойти со мной во Врата? – догадался Кирилл.

– Конечно. А там, если я права, и мои догадки верны, все прояснится само собой. По крайней мере, для меня.

Руданский задумался. Конечно, он пришел на Айя ради расшифровки свитков. И ему обязательно надо пройти через Врата. Как в прошлом году. Но зачем ему хвост?

С другой стороны, Женю-то он водил, и ничего.

– Ладно, возьму, – согласился Кирилл, – а то ты еще с ума сойдешь, если не попадешь во Время. Только я подумаю, взять тебя туда в 3 часа ночи или в 3 часа дня.

– А это важно? – осведомилась Женя.

– Не знаю…, – в тон Алле сказал Руданский, – пока не знаю.

Предприятие Вильяма явно удавалось. Пока все шло хорошо. Никем не тревоженные чужестранцы в приподнятом расположении духа возвращались в Балаклаву. По расчетам Вильяма они должны вернуться в порт еще засветло и, сходу перегрузив ларь на корабль, тут же выйти в море.