В медном говоре колоколов
вернуться

Саблуков Вячеслав
Шрифт:

«И в плен я женщине сдаюсь…»

И в плен я женщине сдаюсь,Что хочешь, милая, то делай.Будь победительницей смелой —Своей неволи не боюсь.Сдаюсь глазам твоим любимым,Груди распахнутой твоей.С тобой мне радостней, теплей,Не обойдёт участье мимо…Скорей объятия раскрой!Сомнений тягостных не ведай…А ты пьяна своей победой,Сама готова в плен мужской…

«Не кабинетный я учёный…»

Не кабинетный я учёный,Но не грущу об этом, брат.Кручёный жизнью и верчёный,Я её времени солдат.Быть может, я хватаю лишку…Но так завещано судьбой.Ночь забытья, лишь передышка.И каждый день, как в новый бой.

«Ты приди и меня разбуди…»

Ты приди и меня разбуди,Чтоб открылися сонные веки.Не века ведь у нас впереди.Наши жизни – не длинные реки…И так хочется много успеть,Обнимая желанные плечи.Мы успеем на час постаретьДо того, как опустится вечер.До того, как придёт полумракИ дыхания вдруг участятся…Всё поверить не можем никак,Что придётся однажды расстаться.Так буди же меня поскорейИ люби, как последнюю радость,Чтобы в суетной горечи днейНа губах не растаяла сладость.

«На ленивом, на обсиженном шестке…»

На ленивом, на обсиженном шесткеПребывало курье общество в тоске.Не гоняет кур заносчивый петух.Взгляд красавца от безделия потух.Сушит шпоры и доволен по всему,А они и так, и эдак – всё к нему.Изловчится да и клюнет в жидкий зад,И несушку куры сплетнями казнят.Всё, как в обществе, – интрижки и грехи.Запропали петухи да женихи.

«В трявяной, певучей чаще…»

В трявяной, певучей чащеХорошо, наверно, жить…Муравей былинку тащит,Да кузнечик ворожит.Что-то сладко распевая,Гнёт соцветия пчела.Улетает мысль живаяС просветлённого чела.А над чащею звучащей,Там, куда уходит клён,Купол марева дрожащийЖарким полднем напоён.

«Ты – из пены морской…»

Ты – из пены морской,Я – из каменной глыбы.Мы объяты тоской,А влюбиться могли бы.Но пока долетишьТы до каменной тверди,Мне достанется лишьВлажный след твоей смерти.Целый век – всё одно.Как мечтать мы посмели!Ты легка, как вино.Я тяжёл, как похмелье.Пред судьбою мирскойБессловеснее рыбы —Ты – из пены морской.Я – из каменной глыбы.

«Тебя я заново открыл…»

Тебя я заново открыл,И ты открылась мне.Дорогу к нежности торилПо знойной целине.По бугорочкам да холмам,Как ветерок, скользил.Сводило счастие с умаИ добавляло сил.Мы, как во сне, переплелись,Попробуй, оторви!Ещё! Ещё! – Продлись! Продлись!Мгновение любви!Быстрей кружился шар земной.Кружилась голова,И открывался мир иной,Где не нужны слова.

«Намоленный мой уголок…»

Намоленный мой уголок.Дух Троицы святой.О, Отче наш, великий Бог,С рождения я твой.Все мысли, горести своиС тобой одним делю.С благоговением в кровиТебя в душе люблю.В неверьи прошлого со мнойТы милосердно был,И, переполненный виной,Ничто я не забыл…Я грешен, как и всяк любой.О том молчат стихи.Когда предстану пред тобой,Прости мои грехи.

«Ты ангел мой небесный…»

Ты ангел мой небесный,Всю жизнь живущий в долг.Здесь жалость бесполезна,Какой в ней будет толк?!Такою ты родилась,Раздумий моих плод.Живи на божью милость —Она не подведёт…

«В сновидения я ускользаю…»

В сновидения я ускользаю,И в астрале моя душа.Близких адреса я не знаю,Под созвездиями кружа.Сын любимый и внук желанный,Вот бы встретиться хоть на миг…Будто слышу я шёпот странный,Ниоткуда он вдруг возник.Нить серебряная запела,Натянулась, ослабла, – иВозвращаюсь в бренное тело,В горьковатую явь земли.

«Всё тяжелей, мрачнее тучи…»

Всё тяжелей, мрачнее тучи,Студёней воды в берегах,И взгляды осени колючи,И дали в будущих снегах.Я различаю их упрямоВ сырой покорности земли,Иду налево иль направо,Дороги сходятся моиВ глухую пору листопада,В насквозь изжитую траву…Но и у края верить надо:«Переживу. Переживу…»

«Выбивается из сил…»

Выбивается из силЖенщина румяная.Я ведь двигать не просилМебель окаянную.Всё бы ей переставлять,По квартире сигать.Голос внутренний: «Стоять!»Женский голос: «Двигать!»Это страсть её и боль,И моё мученье.Я с ума сойду с тобой!Лучше съешь печенье,Почитай, душа моя,Глянь на птичек в небе,А не то однажды яПорублю всю мебель!