— Э-э… да, я понимаю, — несколько отрешенно сказала Лидия.

Арахна вытянула одну переднюю лапу и повращала аквамарин так, чтобы он засверкал.

— Кто-то, кто захотел бы поменяться местами, — повторила она.

— Ну… э-э… я… э-э… я не думаю… — пыталась начать фразу Лидия.

— Совсем не трудно войти и выйти из дома миссис Феррис — когда вы моего размера, — заметила Арахна.

Лидия посмотрела на аквамарин. Невозможно было перестать рисовать себе картину других камней, что разложены на черном бархате в шкафу миссис Феррис.

— А если поймают? — спросила она.

— Об этом совсем не надо беспокоиться — разве что это некое неудобство. В любом случае ровно через двадцать четыре часа я обязательно превращусь обратно, — сказала Арахна.

— Ну… я не знаю… — с неохотой начала Лидия.

Арахна заговорила задумчиво:

— Помню, я подумала, как легко было бы перенести их один за другим и спрятать в подходящей норке, — сказала она.

Лидия никогда не смогла бы подробно пересказать последующие стадии разговора, разве что в какой-то его точке, где она еще прикидывалась уклончивой и гипотетичной, Арахна, должно быть, посчитала, что все уже определено. Во всяком случае, в какой-то момент она еще стояла рядом с рабочим столом, а в следующий, как ей показалось, она была уже на нем, и так это произошло.

Реально она совсем не почувствовала никакой разницы. Управлять шестью глазами казалось не более трудным, чем двумя, хотя все выглядело чрезвычайно громадным, и противоположная стена очень далекой. Восемь лап, похоже, были способны управляться сами собой, и тоже не запутывались.

— Как вы это делаете?.. О, понимаю, — сказала она.

— Держитесь ровней, — сказал голос сверху. — Для пары занавесей, что вы испортили, этого более чем достаточно. Теперь берите их, мягче. Всегда держите в уме слово «лакомство». Да, так гораздо лучше — еще чуть тоньше.

Вот. Вы скоро ухватите основную мысль. Теперь, все, что вам надо делать, так это перебраться через край и спуститься по нити.

— Э-э… да, — с сомнением сказала Лидия. Край стола выглядел весьма далеким от пола.

Фигура, что башней высилась над ней, повернулась, словно бы уходить, но потом повернулась снова, как если бы ей в голову пришла одна мысль.

— Да, еще кое-что, — сказала она. — По поводу мужчин.

— Мужчин? — переспросила Лидия.

— Ну, мужчин-пауков, я хотела сказать. Я бы не хотела вернуться и обнаружить, что…

— Нет, разумеется, нет, — согласилась Лидия. — Как мне кажется, я буду весьма занята. И я не думаю — э-э… — по правде говоря, что почувствую большой интерес к самцам-паукам.

— Ну, я не знаю. Это дело может понравиться.

— Думаю, это, наверное, зависит от того, насколько долго все это нравилось, — сказала Лидия.

— Ладно. В любом случае, дело не трудно. Он будет всего лишь в шестнадцатую долю вашего размера, так что вы сможете легко его отмести. Или съесть, если хотите.

— Съесть! — воскликнула Лидия. — О, да, помню, муж говорил что-то такое… Но, думаю, я его просто отмету, как вы сказали.

— Как вам понравится. В паучиной жизни есть кое-что, она гораздо лучше устроена к большому преимуществу женщин. Не надо обременять себя бесполезным самцом просто ради самого факта. Когда он вам понадобится, вы просто берете себе нового. Это сильно упрощает вещи.

— Предположим, что так, — сказала Лидия. — И все же, только на двадцать четыре часа…

— Именно, — сказала Арахна. — Ну, я отчаливаю. Не буду тратить впустую свой краткий отпуск. Как только вы привыкните, вы тоже обнаружите, что все очень хорошо. До свидания, до завтра. — И она ушла, оставив дверь слегка приотворенной.

Лидия еще немного попрактиковалась в вязании, пока не добилась замечательно ровной нити. Потом подошла к краю стола. После легкого колебания, она спрыгнула с края. Это и в самом деле оказалось очень легко.

Действительно, в целом все обернулось даже гораздо легче, чем она ожидала. Она проделала путь в гостиную миссис Феррис, где дверца шкафчика была беззаботно оставлена незапертой, и выбрала красивый огненный опал. Не вызвало трудностей обнаружить небольшую норку на придорожной стороне передней грядки, где добычу можно было спрятать, чтобы забрать позднее. В следующий поход она выбрала небольшой рубин, а в следующий — превосходно граненый квадратный циркон, и вся операция превратилась в трудолюбивое упражнение, прерываемое всего лишь приближением парочки самцов-паучков, которых она с легкостью отпихнула взмахом передней лапы, после чего они обескуражено удалились.

Ближе к вечеру в норке на грядке Лидия накопила весьма милую добычу.

Она была в процессе добавления небольшого топаза, и раздумывала, удастся ли ей сделать еще одну ходку, когда на нее упала тень.

— Будь я проклят, — сказал голос Эдварда, говоривший сам с собою. — Еще один! Два за два дня! Чрезвычайно интересно!

Потом, прежде чем Лидия сообразила что делать, на нее вдруг опустилась тьма, и она обнаружила себя трясущейся в какой-то коробке.

Несколькими минутами далее она оказалась под стеклянным колпаком, который подняла для Арахны, а Эдвард склонился над нею и казался частью раздосадованным, обнаружив, что его прежний образец сбежал, а частью обрадованным, что ему удалось отловить его заново.