— Вы очень помогли, – Артём обнял её – сама Лилия, это было видно, и хотела обнять его, и не решалась. – Может, даже спасли нам обоим жизнь. Всё нормально.

Она покивала.

— Скажу честно. Мне сейчас уже не хочется утопиться, как в те дни, когда Август стал Юлием, а я разучилась скользить. Два или три раза он не давал мне прыгнуть в реку или с утёса. Больше я не пробовала. Нет, не беспокойтесь, в этот раз топиться не пойду, хотя очень трудно такое терпеть. Это как…

— Наркотическая ломка?

Лилия кивнула.

— Да, наверное. В тот раз помог шоколад. Он очень дорогой, но помогал. Я знаю, что я поступила нечестно – тратила наши общие с Мариной и Мирандой деньги, чтобы покупать его, и ела одна, понемногу, тайком. Иначе сил не было это терпеть.

— Думаю, они всё поняли бы. Насчёт шоколада не беспокойтесь, найдём.

Лилия рассмеялась.

— Я знаю. Всё, вот теперь я спать хочу. И вам тоже не помешает. Мне ещё завтра придётся объясняться с вашим руководством.

– - -

По прибытии в Рим Лилию и Артёма первым делом отвели в клинику, к доктору Ливси. Вначале тот почти битый час исследовал Артёма.

— Всё восстановилось, – кивнул он. – Характерные структуры тканей. Никаких повреждений. Даже голова потом не болела, говорите?

— Ничего не болело. Только температура поднялась.

— Это бывает, достаточно обычный симптом. Что ж, сэр Ортем, можете возвращаться к своим обязанностям дросселя. Госпожа Корту, ваша очередь.

Лилию он задержал всего минут на двадцать.

— Невероятно, – доктор Ливси почесал затылок. – Есть свидетели, есть запись датчиков – вы, несомненно, скользили. Вы пока что единственный человек, мне известный, у которого нет характерных для дросселя тканей – и который, при этом, скользил. Теперь минимум раз в неделю ко мне на обследование, и обязательно отметьтесь в штабе.

— Слушаюсь, доктор, – Лилия сохраняла спокойное выражение лица.

— В случае, если симптомы «ломки» станут отчётливыми, немедленно ко мне – или в клинику, я оставлю запись в вашей карточке. Если шоколад действительно помогает – используйте. Хотя, конечно, не увлекайтесь.

— У меня богатый опыт, доктор, – улыбнулась Лилия. – Не беспокойтесь.

— Вот и славно, – доктор Ливси явно доволен. – Примите мои извинения – я не верил, что вы действительно скользили. Век живи, век учись.

Ответить Лилия не успела – в дверь постучали, и вошла… Катрин Муар. Одна из вновь появившихся дросселей.

— Мадемуазель Муар! – всплеснул руками доктор. – Познакомьтесь – сэр Ортем Злотникофф, госпожа Лилия Корту.

— Очень приятно! – Катрин чертами лица походила на Миранду – но видно, что самой Катрин едва ли есть восемнадцать. – Вы не проводите меня в штаб? Доктор, я могу идти, да?

— Как мы и договорились – в штаб, затем – домой и – отдыхайте ближайшие дни, не перенапрягайтесь. И просьба не пробовать скользить, пока не пройдут симптомы.

Артём и Лилия переглянулись.

— Да, доктор, – кивнула Катрин. – Благодарю вас! Здравствуйте!

…Расспрашивать её ни о чём не стали. Катрин всё дорогу казалась всем довольной и жизнерадостной – ну ещё бы, совсем недавно была вполне обычной школьницей, и вдруг – новая способность.

Они дошли до площади Марка Аврелия – отсюда открывается отличный вид на Тибр. Река, широкая и величественная, и мосты – изящные, словно браслеты, не сковывающие реку, а украшающие её. Невозможно было не остановиться, чтобы полюбоваться видом. Они и остановились.

— Нам туда, – указал Артём. – Лилия, вы с нами? Ах да, конечно с нами, простите. Катрин, у вас голова кружится? – Катрин стояла, глядя на реку, прижав ладонь ко лбу.

— Катрин, – Лилия взяла её за руку. – Я всё вижу. Не надо. Вам лучше вернуться к доктору, если хотите – вернёмся вместе.

— Нет! – крикнула Катрин вдруг, рывком освободив руку, и… начала протаивать.

— Ортем, не дайте ей прыгнуть в воду! – крикнула Лилия. – Я звоню доктору. Задержите её!

Артём успел догнать Катрин – скольжение той было неровным и относительно медленным – и поймать её за руку, вынудить остановиться – до Тибра, до края набережной, оставалось не более десятка шагов. Ему пришлось прижать Катрин к мостовой – девушка кричала и вырывалась, но силы явно были неравными. По счастью, прохожие рядом помогли – Катрин старалась не столько освободиться, сколько нанести урон самой себе.

Когда её увёз дилижанс «Скорой», к Артёму подбежала Лилия.

— Я останусь с ней, – сказала она. – Так нужно. Идите в штаб без меня.

— С ней то же, что и с вами?

— Да. Она уже не может скользить. Я побуду рядом с ней.

Артём кивнул, и обнял её.

— Благодарю, что крепко держали меня за руку, – шепнула Лилия. – Простите, что снова обманула вас. Там, над океаном, несколько раз очень хотелось отпустить вашу руку – чтобы покончить со всем этим сразу. Я постараюсь говорить теперь правду. Только правду.