– А кто невеста, знаете?
– спросила Роза

– Ну вроде тоже полька по национальности, а больше ничего и не знаю.

Роза ухмыльнулась

– И хорошо что не знаете.

Вскоре Роза ушла по своим делам, а посиделки закончились.

12-10-26 пятница

На следующий день, как обычно пойдя преподавать ремесла немецкоязычным ученикам, на третьей паре, заметил отсутствие двух учениц.

– Камрады, кто знает, куда делись сестры Лемберг?

Тишина длилась недолго.

– Их мама с русскими уехала, и они с ней - сказал кто-то

– Так, а подробнее?

Встала Петра Вайсмюллер.

– Они говорили, что их мама работает уборщицей в каком-то заведении в северной части города. Но я у них дома не была, с Елен дружит Крис, но он в англоязычной группе ремесла изучает и с нами занятия сюда не ходит. Он мне как-то говорил, что сестры с их мамой живут в комнатке позади того заведения...

– Понятно. Продолжаем занятия. Кто готов выйти к доске и рассказать, как запомнил подготовку кромок деталей под сварку?

...

Приближалась новоземельная осень. Все больше становилось кучевых облаков, жара днем становилась не такой палящей, а вот обстановка в городе казалось, накалялась. Ночью проснулись от отдаленной стрельбы, минимум два разных автомата и много чего-то еще.

Заглянувший как-то в гости Билл просветил о происходящем - конец сухого сезона. Вербовщики Ордена переправляют сюда кого попало, просто ради отчетности о количестве переселенных. И уголовников, и всевозможный сброд, и алкашню подзаборную... в общем, они себе репутацию набирают, а у нас становится неспокойно. Год назад это было менее заметно, видимо в Ордене было какое-то подковерное шевеление, и вербовщики проявляли осмотрительность. А этой осенью опять началось...

К концу разговора Билл заказал пять "шпалочек" с гравировкой, но без дарственных надписей, и в подарочных коробках.

Посетитель выглядел, как типичный мафиози из фильмов Тарантино - черноволосый, среднего роста, в костюме без галстука, лаковых черных ботинках и с несколькими перстнями на пальцах. Но просьба его была скорее аристократической - трехствольный штуцер с двумя сменными ствольными блоками.

– Нет, синьор, как же я могу назвать цену на неизвестный мне предмет? Давайте сначала поймем, что за ружье вам надо.

– Два верхних ствола на здешнюю дичь, и нижний слабый вроде "двестидвадцатьтретьего", а второй - два гладких и нижний средний, например "триставосьмой".

– Выбор хороший. Начнем с первого. Наиболее мощными из винтовочных, которые хоть как-то распространены здесь, можно считать или 416Ригби, или семейство 408Чита или 505Гиббс. Два последних это фактически одна гильза с дульцем разного диаметра, под разные пули. Это серийные винтовочные патроны.

– А вы бы что выбрали?
– поинтересовался итальянец.

– Даже и не знаю. Скорость побольше у 408Читы, и она способна стрелять патроном от снайперской винтовки, хотя той точности у штуцера не будет, а 505Гиббс - пуля тяжелее, патрон в продаже дороже, так как на Старой он чисто охотничий, а не снайперский. Так что лично мой выбор это "четыреставосьмой" или "четыресташестнадцатый". Вы пошире меня в плечах и весите побольше, так что может быть, вам будет комфортнее больший калибр из них.

– Да, объясняете вы хорошо, но мне на охоту не одному ездить, а в компании, так что вопрос престижа ...

– Понял, тогда "пятьсотпятый", это самый мощный охотничий патрон старого мира. Теперь по компоновке - есть два варианта, запирания, нагруженная колодка, или схема Егера, повторенная Блазером. Вторая позволяет сделать более долговечное ружье, зато его чуть сложнее чистить.

– Вторая, конечно. Попрошу помошника, пусть чистит, если мне сложно будет.

– По второму блоку стволов. Тут вот в чем вопрос - если исходить из диаметра гильз винтовочной пары и толщины стенок, то он получается под двенадцатый калибр.

– Хорошо. А нижний стволик?

– В принципе, там уже что угодно можно применить, вес и прочность все равно диктуются мощными патронами первой тройки.

– Тогда "триставосьмой" пусть будет.

– Договорились. А теперь будем конструировать под вас ложу.

Сходил в мастерскую, принес примерочную ложу. При виде ее, состоящей из шарниров и винтов, Луиджи очень удивился. Еще больше он улыбнулся, когда я принес проектор, поставил его на полку на правой стене, размотал провода к ноуту и ложе, и стал зашторивать окна.