Вот несколько строк из воззвания генерала Врангеля:

Слушайте, русские люди, за что мы боремся:

За поруганную веру и оскорблённые её святыни.

За освобождение русского народа от ига коммунистов, бродяг и каторжников, вконец разоривших Святую Русь.

За прекращение междоусобной брани.

За то, чтобы крестьянин, приобретая в собственность обрабатываемую им землю, занялся мирным трудом.

За то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси.

За то, чтобы русский народ сам выбрал бы себе Хозяина.

Помогите мне, русские люди, спасти Родину.

После поражения своей армии под Перекопом Пётр Врангель, стиснув зубы, отдал приказ отходить к портам Крыма и, несмотря на трудности и неразбериху, организовал отступление с последующей эвакуацией в Турцию 145 тысяч человек. Он покинул Севастополь с последними воинскими частями в ноябре 1920 года.

Пётр Врангель

В эмиграции Врангель создал Русский общевоинский союз (РОВС), который надолго пережил его создателя. На могильной плите Петра Николаевича в Белграде, где он захоронен, краткая надпись: «Генерал Врангель». Уходит междоусобная вражда, возвращается память и уважение к патриотам, у которых было своё Отечество.

Солдатская слобода была в Ростове местом проживания старообрядцев. Общинный дух христиан вынуждал их селиться вместе на улицах Канкринской (сейчас Ульяновская), Воронцовской (сейчас Баумана) и Донской, в переулках Николаевском (Семашко) и Казанском (Газетный).

Купец Николай Панин, будучи активным деятелем российского старообрядческого движения, в 1910 году для покровской старообрядческой общины строит дом причта (Ульяновская, дом 39).

Год спустя он приобретает рядом надел земли, где знаменитый московский зодчий Владимир Покровский возводит храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Для строительства церкви использовался кирпич местного завода Петра Ильина. На утварь и иконостас пожертвовали свои средства известные ростовские купцы-старообрядцы – Парамоновы и Соловьёвы.

Академик Владимир Покровский так удачно вписал храм (освящен в 1913 году) в неорусском стиле в тесную застройку улицы, что он привлекал внимание прохожих неожиданными архитектурными деталями. Храм, построенный рядом с местом, где располагалась одна из первых часовен Ростова – Покровская, стал называться Покровско-Ильинским, по расположению в нём второго храмового престола Св. Ильи Пророка.

Старообрядческий Покровский собор

Этим храмом была продолжена традиция старообрядчества, когда они с 1880-х годов выступали главными заказчиками культовых строений в неорусском стиле.

Говорят, светский облик ростовского старообрядческого храма уберёг его от разрушения и разграбления на иные хозяйственные нужды, чего не избежали многие культовые объекты Ростова в 1930-х годах. Но всё же церковь была закрыта, в ней разместилась радиомастерская (хорошо хоть не сырое и гнилостное овощехранилище, как было принято поступать с прочими церковными строениями!). Впрочем, потери тоже имелись: был разобран иконостас, исчезли многие иконы и церковная утварь.

Старообрядческая община, как наиболее активная и настойчивая часть православного населения, возобновила свою деятельность уже в 1946 году. А в 1980-х годах на свои места вернулись свергнутые кресты и главки. Сегодня позолоченная звонница храма стала фокусной точкой донской панорамы Ростова.

Кроме храма и дома причта, Николай Панин построил на своем участке ещё четырёхэтажный богаделенный дом, выходящий своим фасадом на улицу Воронцовскую (Баумана).

Это был крупнейший дом призрения в Ростове-на-Дону. Его площадь составляла порядка 1200 кв. м, в нём было более 50 палат. Панин за свои средства полностью содержал и храм, и причт при нём, и богаделенный дом.

Николай Алексеевич Панин – ростовский купец первой гильдии и промышленник, «гвоздильный король»… Основной продукцией завода Панина в Сычевой балке были гвозди, различный крепёж, проволока и мебельные пружины.

А тот же Елпидифор Парамонов, дававший пожертвования на сооружение старообрядческого храма, был известным в Ростове зернопромышленником, владевшим крупнейшей в городе мельницей, зерновыми складами и так называемыми ссыпками по всему Дону. Городская молва приписывает ему владение зерновыми складами в виде нескольких кирпичных корпусов у склона донского берега вдоль набережной, к востоку от Ворошиловского моста.

Эти склады Ростовского порта выделялись масштабом корпусов, удачным их размещением, удобной связью с портовыми сооружениями и железнодорожной веткой, а в архитектурном смысле – стилевым единством фасадов. Это был лаконичный декор с мотивами романского зодчества и классицизма. Рациональная организация внутреннего пространства отражалась на внешнем виде. Интересны круглые отверстия в междуэтажной зоне – они служили для пересыпки зерна со второго этажа на уровень набережной при помощи брезентовых рукавов. Далее зерно грузилось на баржи для отправки, в том числе за границу.