– Жива будет, дура, - сплюнул в траву Карл.
– Блин, доигралась со своими шприцами, сама себе всандалила!
– он хотел поднять храпящую Таню с земли, но увидел, что ее форма в грязи да еще обляпана какой-то дрянью, разжал руки и с чувством выматерился.

*

Марджи очнулась в белой, пахнущей лекарствами комнате. Женщина-врач склонилась над ней. Кожу на голове невыносимо щипало и пекло. А в голове все словно налилось чугуном. Откуда-то в отдалении доносились голоса других людей.

– ... и да, господин директор, это я виновата, надо было внести ее в список людей, которые могут приходить. Это подруга Кристины. Я была так напугана после вчерашнего покушения, и забыла...

– Да, разумеется, понимаю. Госпожа Фишер, что скажете?

– Накладываю последние швы, - ответила женщина, стоявшая у изголовья.
– Рентгеновские снимки будут готовы через полчаса. Первичная томограмма не выявила сотрясения, но надо проверить...

Марджи осторожно скосила глаза и увидела Миру и какого-то седовласого мужчину в черном костюме. Наверное, директор. У дверей топталась та самая толстуха в форме. При виде ее распухшего носа и лиловых губ, опухших, как у африканки, Марджи ощутила мстительную радость: "Ну что, тумба швейцарская? Получила?". Она ухмыльнулась, но от этого в голове снова заработал отбойный молоток боли. И только тут до нее дошло, о чем говорили директор и Мира.

– Покушение?
– спросила она еле слышно.

– Лежите спокойно, - удержала ее женщина-врач.
– Мне надо сделать повязку.

Директор школы остановился за спиной доктора.

– Приношу вам извинения, госпожа Беркли, - сказал он.
– Но нам пришлось усилить меры безопасности после вчерашнего инцидента. Каждый студент обязан подать нам список людей, которым разрешены посещения. И Савицкая указала только свою сестру...

– Какого инцидента?
– напряглась Марджи, решив поговорить с Мирой о ее "рассеянности" позже, наедине.

– Вчера на территорию школы проник наемный убийца, который совершил покушение на Мирославу...

– Марджи, ты только успокойся, все нормально, - подошла к кушетке Мира.
– Таня меня защитила...

Толстуха у двери мрачно засопела.

– Спасибо, Таня, ты очень хорошо меня охраняешь, - обернулась к ней девочка.

– Да, Таня, - Марджи улыбнулась, превозмогая боль, самой своей очаровательной и невинной улыбкой, - очень хорошо... Вы не ушиблись?

– Сержант Шмит, можете пройти в медпункт, а потом жду вас в кабинете, - строго сказал директор. Судя по всему, он явно не собирался выписывать охраннице премиальные...

– Через полчаса я принесу вам результаты обследования. А пока лежите спокойно, - напутствовала женщина-врач.
– Если что - звонок рядом с изгоолвьем...

Их оставили наедине.

– СЛУЧАЙНО забыла вписать меня?
– задумчиво спросила Марджи.
– Мда...

– Правда, - с очень честным видом ответила Мира.
– Извини, Марджи... Я думала, ты не захочешь приходить после того, как мы поцапались на прощание...

– Извини. Я тогда наговорила тебе много лишнего, - Марджи поморщилась.
– Ты, конечно, поспешила со своими марьяжными разговорами... Но и я не должна была так на тебя орать... Мира, у меня в кармане куртки нурофен... Дай, пожалуйста.

Куртка висела на спинке стула рядом с кушеткой, но Марджи не решалась приподняться и протянуть руку, чтобы снова не заработал молоток...

Мира достала пластинку "Нурофен-Экспресса" и протянула Марджи, потом налила стакан воды.

– Спасибо. Кристель была у тебя?

– Да. Уже давно ушла...

– А сколько я лежала?

– Три часа. Мы уже испугались.

– Черт...

– А что случилось? Доктор Фишер говорит, что у тебя на голове здоровенная рана, как будто ты тормозила макушкой... Она все это время накладывала тебе швы...

– Послушай меня, - Марджи приподнялась на локте.
– Я сейчас расскажу... Ты только сядь, а то упадешь...

– Ой... Офигеть... Не может быть, - прошептала Мира через четверть часа.

– Так я не поняла, Ми-Ми, чем же Фобос лучше Куолена, - после обезболивающего Марджи даже смогла сесть на кушетке и спустила ноги на пол.
– Ну да... Такой молодой. Такой красивый. Такой богатый. Такой м...к! И Седрик тоже... Если бы я сама не видела, как они привязали твою подругу лианами к трону, тоже бы не поверила...

Марджи говорила очень спокойно, каким-то усталым голосом, и по ее взгляду Мира поняла, что подруга Кристель говорит правду и не преувеличивает. Девочка сидела на стуле у кушетки совершенно ошарашенная. Марджи оглянулась в поисках своих берцев, и Мира подвинула их к ней:

– Тебе пока нельзя наклоняться. И не вставай... Доктор вообще попросила лежать.

– Ладно, - не стала спорить Марджи. Голова еще кружилась, в ухе осталось ощущение очень плотной пробки, но боль и тошнота отступили. Но она все-таки прилегла.