Нарушение практики назначения епископа (обычно он сменял умершего предшественника) заставляет подозревать причины политического характера. . Н. Тихомиров связывал отречение Иоанна со столкновением между торгово-ремесленными элементами Новгорода и новгородской церковью, следствием которого стал устав Всеволода, уменьшивший привилегии епископа в пользу сотских и иванских старост как представителей Новгорода. Новгородское летописание не сообщает ни о деятельности предшественника Нифонта, ни о причинах, почему «отвержеся архиепискупъи» Иван Попьян [213] и почему «сего не поминають». Зная о том, что сотрудники Нифонта были связаны с летописанием [214] , нельзя не видеть здесь цензуру новгородского владыки, по каким-то причинам замалчивавшего Ивана Попьяна.

Период управления Нифонтом новгородской церковью (1130-1156) характеризуется усилением борьбы за политическую независимость Новгорода («за вольность в князьях»), ростом политической борьбы внутри самого Новгорода между различными соперничающими группировками боярства, ориентировавшимися на три основных группы враждующих князей: старших Мономаховичей – Мстиславичей, младших Мономаховичей – Юрьевичей, и черниговских князей – потомков Олега Святославича [215] .

Какова же была политическая ориентация новгородского епископа? Какую из княжеских группировок поддерживал он? Этот вопрос, представляющий несомненный интерес – не только для истории древнерусского церковного права, но и для истории Новгорода, – не получил в исторических исследованиях последних лет достаточного освещения. Рассмотрим сведения о политической деятельности Нифонта. В 1134 г. произошёл конфликт между новгородским князем Всеволодом Мстиславичем и главой русской церкви митрополитом Михаилом (1129-1145). В условиях враждебных отношений между Суздальским княжеством и новгородским князем митрополит «посла запрещение на весь Новъгород». Для того чтобы улучшить отношения, в Киев было послано посольство. После переговоров в Киеве митрополит вместе с посольством прибыл в Новгород.

Присутствие Михаила отвечало интересам тех групп Новгорода, которые выступали против суздальской политики Всеволода Мстиславича. Позиция митрополита была расценена в Новгороде как явное пособничество суздальскому князю Юрию Владимировичу Долгорукому С митрополитом поступили в Новгороде как с агентом этого князя. – «И восхоте Михаил митрополит ити в Киев, и не пустиша его Новгородци, и не токмо его, но ни единаго человека его, дабы весть не была в Суждале и в Ростове» [216] .

Ссора между митрополитом и Всеволодом Мстиславичем происходила на фоне борьбы политических группировок внутри Новгорода: «Почаша мльвити о Сужьдальсти воин новъгородци и убиша мужь свои и съвъргоша и с моста в суботу Пянтикостьную» [217] .

Епископ Новгорода не мог оставаться безучастным свидетелем этих событий. Он упоминался в числе инициаторов посольства в Киев за митрополитом [218] , что не могло не усилить антикняжескую, антивсеволодовскую группировку в Новгороде. Как епископ, он должен был подчиняться политическим решениям митрополита, тем более что именно Михаил ставил Нифонта в епископский сан [219] .

События 1136 г., о которых повествует на страницах Новгородской летописи сотрудник Нифонта – учёный монах Кирик, – уже давно приковывают внимание историков. В результате восстания Всеволод Мстиславич вместе со своей семьёй был заключён под стражу на епископский двор, а затем и изгнан из Новгорода. В Новгород был приглашён Святослав Ольгович. По мнению С. М. Соловьёва, Нифонт был дружен со Святославом Ольговичем, и поэтому сторона, приверженная Мстиславичам, враждебно относилась к епископу [220] . Однако сообщение летописи содержит сведения об открытой враждебной демонстрации, предпринятой епископом по отношению к Святославу Ольговичу. «В то же лето оженися Святослав Олговиць Новогороде, и венъцяся свои попы у святого Николы; а Нифонт его не веньця, ни попом на сватбу, ни церенцем дасть, глаголя: не до стоить ея пояти» [221] .

Политика Святослава Ольговича привела к углублению конфликта между Новгородом и Суздалем, Новгород оказался изолированным от основных источников получения хлеба. В результате блокад ухудшается положение горожан, хлеб дорожает: «и стоя все лето осьмьнъка по 7 резан» [222] . В этих условиях на первый план выдвигалась необходимость улучшения взаимоотношений с Суздалем. В числе сторонников союза с Суздалем, с младшими Мономаховичами находилось также новгородское купечество, заинтересованное в расширении новгородско-суздальской торговли.

По нашему мнению, к этой, достаточно противоречивой по своему социальному составу, группе можно отнести и новгородского епископа. Неслучайно поэтому великий князь Всеволод Ольгович арестовал в 1139 г. посольство во главе с Нифонтом, узнав, что из Новгорода вновь был выгнан его брат Святослав Ольгович, а переговоры о приглашении на новгородский престол другого представителя князей Ольговичей завершились отказом новгородцев: «Не хощем сына твоего княжити у нас с Новогороде, ни брата твоего, ни племяни твоего, ни хощем племяни Владимира Мономаха князити у нас» [223] . В Новгород был приглашён сын Юрия Долгорукого – Ростислав. Никоновская летопись связывает приглашение Ростислава с Нифонтом. Новгородцы – сторонники приглашения сына суздальского князя – «совещашася с епископом их Нифонтом, и укрепиша князя Ростислава Юрьевича крестным целованием на их воли» [224] .