Кажется, в моих глазах отразилось нечто такое, что заставило Бейбарсова отлепиться от дверного косяка и за ошейник стащить любимицу на пол. Как я и подозревала, плед нуждался в срочной стирке.

– Гекка, ну что за дела?
– проворчала я, стаскивая испорченную вещь с кровати и вспоминая, видела ли поблизости стиральную машинку. Конечно, горничная, бесспорно, в этом доме появляется -я не обнаружила ни пылинки -но вызывать ее ради одного пледа мне не хотелось.

– Вот вы где?
– за спиной Глеба возникла мама.
– Тань, ты с ума сошла? Почему спальня для гостей? На втором этаже такие комнаты -хоть танцуй! Даже персональный балкон есть!

– Мне здесь нравится. Помочь с обедом?
– перевела я тему.

– Ну разве что салат нарезать. Охрана уже размещается в соседнем коттедже -я их отослала, чтоб глаза не мозолили.

Я облегченно вздохнула -одной проблемой меньше. Мамины цепные псы надоели за это время хуже горькой редьки.

Закинув плед в обнаруженную на кухне стиральную машинку, я принялась разгребать пакеты с продуктами, пытаясь сделать хоть какие -либо выводы насчет меню. Так, ну мясо и красная рыба явно на гриль или на шашлык, овощи на салаты, а вот что с цветной капустой делать? Я ее не ем.

Когда солнце начало клониться к закату, я, вытирая руки полотенцем, вышла на террасу заднего двора, наслаждаясь умиротворенной обстановкой. В вечернем воздухе разносился аромат свежеприготовленного шашлыка, Геката, звонко лая, бегала за своим любимым желтым резиновым мячиком, заставляя маму, весело смеющуюся, бросать его снова и снова.

Глеб обнаружился рядом с сервированным в резной деревянной беседке столом -отчим как раз открывал бутылку вина. Понимая, что сейчас последует приглашение на ужин, я вернулась на кухню, чтобы забрать миску с салатом, но обратно на улицу почему -то не пошла.

Сунув в рот ломтик красного сладкого перца, я устроилась за большим кухонным столом и принялась задумчиво кромсать огурец острым ножом. Настроение было пасмурным -даже предстоящий пикник совершенно не радовал.

Взгляд против воли метнулся к окну, заставляя наблюдать за тем, как мама отгоняет Гекату от стола, делает глоток вина, смотрит на жениха сияющими глазами, а потом, притянув к себе, целует.

Десять секунд -этот чертов поцелуй продлился ровно десять секунд. Десять долбаных секунд.

Нож с грохотом полетел на столешницу, а я стремительно выбежала из кухни, сама не понимая, что со мной происходит.

«Совсем спятила…» -тоскливо подумала я, глядя на свое отражение, стоя в самой дальней ванной комнате и держа сложенные ковшиком ладони под струей ледяной воды, извергающейся из крана.

Глаза жгло, словно в них дунули перцем, что заставляло плескать и плескать воду себе в лицо, слизывая с горящих губ холодные капли и понимая, что жажду это не утоляет.

Ревность. Глупо отрицать очевидное.

Да, я еще в самолете ясно поняла, что буду ревновать. Сложно смириться с тем, что твоя мать -пусть и лишенная родительских прав, но от этого не менее любимая -будет принадлежать совершенно постороннему мужчине. Я не была готова делить ее ни с кем, кроме папы, и Глеба возненавидела уже заочно.

Но я никогда не думала -даже в страшных мыслях не представляла -насколько все окажется сложнее.

Я ревновала.

Я ревновала Глеба.

========== 7. ==========

Идиотка.

А как еще назвать девушку, которая умудрилась вляпаться в подобную ситуацию и увлечься -именно увлечься, потому что все производные со словом «любовь» я даже вспоминать себе запретила -собственным отчимом, с которым знакома меньше двух недель и который до недавнего времени служил ей реальной костью в горле?

– Блядь… -я нервно металась по замкнутому пространству ванной комнаты, совершенно не понимая, что мне делать и как себя вести.

– Дочь, ты где вообще?
– недоуменный голос мамы заставил меня перестать вести себя, как истеричная малолетка, и взять себя в руки.

– Уже иду, -отозвалась я из -за запертой двери, хотя никакого желания участвовать в семейном застолье у меня не наблюдалось. Я вообще не понимала, как теперь смотреть маме в глаза?

Но выбора у меня не было. Пришлось взять себя в руки -что далось мне с трудом, так как от нервного возбуждения меня ощутимо потряхивало -и, натянув на губы легкую улыбку, отправиться в беседку.

Как назло, сесть мне пришлось напротив Глеба, что удовольствия не прибавило -вот скажите мне, как оставаться равнодушной, когда взгляд непроизвольно соскальзывает на его губы и я начинаю понимать, что еще немного -и меня бросит в жар, как на мосту той самой ночью?

Пришлось пить вино, чисто символически запивая его минеральной водой, и не поднимать глаза от тарелки, содержимое которой меня вообще не интересовало. Да, шашлык, бесспорно, заслуживал гораздо большего внимания, но я даже вкус не чувствовала, словно все рецепторы внезапно онемели.