– А свадьба?
– дурацкий вопрос, знаю. Но я должна была спросить.

Отчим поморщился -было видно, что эта тема ему неприятна. Крайне. И с чем это связано -определить не получалось.

– Какая свадьба, Тань? В таких условиях? Самой не смешно?

– Жаль. А мама так этого хотела, -вздохнула я. Понять -искренне ли я выразила сожаление -даже для себя не получилось.

– Не только мама, -буркнул парень. Я недоуменно прищурилась.

– Мне переодеться надо, -присутствие Глеба начинало тяготить. Мы ни разу не поднимали тему того, что между нами произошло -происходит?
– но с каждым разом мне становилось все хуже в его присутствии. Пять минут -максимум, который я могла себе позволить находиться в его обществе. На шестой минуте начиналась ломка -тело требовало его прикосновений.

– Да, конечно. Через час выдвигаемся, -кивнул Бейбарсов и, даже не удостоив меня взглядом, вышел, оставляя одну.

Никакого настроения приводить себя в порядок не было совершенно. Хотелось ничком лечь на кровать и бездумно смотреть в потолок до тех пор, пока жизнь снова не вернется на круги своя. Пока журналисты не потеряют к нам интерес, пока в агентстве ситуация нее стабилизируется, пока мама и Глеб наконец -то не поженятся и не отбудут с свадебное путешествие куда -нибудь на Карибы…

Хотелось.

Вот только от моего желания сейчас не зависело совершенно ничего, поэтому единственное, что я могла сделать -это как можно быстрее свалить из этого города, чтобы хотя бы одной проблемой у мамы стало меньше.

Осознав данный факт, я принялась одеваться -появиться перед папулей в полуразобранном состоянии я не имею права. Он не должен понять, что происходящее вокруг мамы сколько -нибудь меня волнует или тревожит. Нет, пусть все остается на местах.

Излюбленные белые джинсы, отделанные черными кружевными вставками, идеально сочетались с черными кожаными ботильонами на золотой шпильке. Черный топ без бретелек, дымчатые тени, прозрачный блеск для губ, духи с легким медовым ароматом и волосы, спадающие на спину и плечи рыжими легкими волнами -выглядела я эффектно. Впрочем, это становилось уже привычным.

Мама обнаружилась в спальне -лежала на кровати, притянув к себе расшитую бисером декоративную подушку, и бездумно щелкала пультом.

– Ма… -я присела на край кровати, не зная, что сказать. Надо попрощаться, да, но слова застревали в горле и все, что я могла -это просто смотреть на ее осунувшееся, но все еще красивое лицо с еле заметными морщинами. Мама… Я так привыкла жить без нее, что упустила тот момент, когда позволила ей стать для меня чем -то нужным. Важным, и одновременно с этим -чертовски лишним.

– Танюш, это ненадолго. Вся эта шумиха скоро уляжется и ты снова приедешь.

Я кивнула -ну да, а что мне еще остается? Хотя, зная папу, второго шанса вернуться сюда он мне не даст. Мама с задачей -обеспечить мою безопасность -не справилась. Наши с ней имена треплют во всех городских газетах, а каждый выпуск новостей непременно освещает ситуацию вокруг крупнейшего в городе модельного агентства. От маминой репутации остались одни лохмотья -и на восстановление статуса -кво уйдет время. Чертовски много времени.

Кажется, мы обе понимали, что, возможно, это наша последняя встреча. Но открыто в этом признаваться -верх глупости. Легче делать вид, что все в порядке, хотя назвать хаос порядком -чертовски неправильно.

– Танюш, я не виновата. Ситуация вышла из -под контроля. Так отцу и передай.

– Ладно, -я недоуменно прищурилась. О чем это она?
– У папы, кстати, день рождения через две недели. Я бы хотела, чтобы ты приехала. Сможешь?

– Конечно, -кивнула мама, хотя мы обе знали -не сможет. На территорию бывшего мужа ей доступ запрещен и соваться в город она не станет.

Прощание вышло скомканным и неловким -мы отделывались какими -то общими фразами, надеясь, что ложь во спасение -это как раз наш случай.

Прощаться с Гекатой оказалось тяжелее всего -за это время я успела чертовски привязаться к собаке, которая практически постоянно находилась рядом.

– Я вернусь, девочка. Только надо подождать, -пообещала я, мягко отстраняя Гекку, которая норовила выскользнуть из квартиры вслед за охранниками, несущими мои сумки.
– Мам, да подержи ее!

Гекату пришлось запереть на кухне -отпускать меня собака отказывалась наотрез. Стараясь не прислушиваться к возмущенному лаю, перемешанному с тоскливым скулежом и царапаньем когтей по двери, я поспешно маму обняла и выскочила на лестничную площадку. Хватит. Пора возвращаться к привычной жизни и забыть эти несколько недель.

Глеб ждал меня на подземном паркинге, сидя за рулем уже заведенного «Порше». Черт. До аэропорта ехать, насколько я помню, минут сорок -как я вы держу сорок минут с ним наедине? Может, лучше сесть в «Мерседес» к охране?

Но руки уже открывали переднюю дверцу.

Выбраться за периметр оказалось неожиданно легко -журналисты, видимо, решили продолжить осаду утром, и мой отъезд предугадать не смогли. А уж на трассе кортеж из двух машин развил такую скорость, что гнаться было бессмысленно -спецномера позволяли нарушать правила дорожного движения не опасаясь последствий.