Если бы не табличка на кованых воротах, я бы никогда не подумала, что нахожусь на территории морга -слишком ухоженная местность была вокруг.

Вот только несколько черных катафалков -от «Газелей» до «Кадиллаков» -явственно давали понять, что нахожусь я отнюдь не в каком -нибудь офисе.

Нервно переступив с ноги на ногу, я сжала ледяными пальцами клатч.

– Таня, иди сюда, -голос Глеба заставил меня встрепенуться и направиться на зов, идя практически на подгибающихся ногах.

Страшно стало.

Понимая мое состояние, Глеб взял меня за руку и повел внутрь здания.

– Не бойся, мы в зал для прощания идем, ничего лишнего ты не увидишь, -сообщил он, ободряюще сжав мои пальцы.

Я с трудом отвела взгляд от прислоненной к стене коридора крышки гроба, обитой дешевой красно -черной тканью, и заставила себя кивнуть.

Запах в здании был каким -то странным. Хвоя, что -то медицинско -химическое и теплое, похожее на растаявший воск. Меня явственно передернуло.

– Дайте нам десять минут, -велел отчим попавшимся в поле зрения Тамиру и еще трем секьюрити из маминой охраны. Надо же, совсем о них забыла.

Я взглянула на охранников с неожиданной злостью -как так получилось, что они, специально нанятые для того, чтобы сохранить маме жизнь, не справились со своей задачей?

– Татьяна Леопольдовна, примите наши соболезнования…

– С глаз моих свалили, быстро!
– прошипела я.

– Таня, Таня, они не виноваты, -Глеб буквально втолкнул меня в какое -то помещение, кивком велев охранникам выметаться.
– Соня сама в тот день их отослала. Они не могли с ней спорить, пойми ты!
– развернув меня лицом к себе,

Бейбарсов сжал мои плечи.
– Ты думаешь, если бы они могли предугадать такое развитие событий, то допустили бы?

Всхлипнув, я вырвалась из его рук, резко развернулась, пошатнувшись на высоких каблуках, и застыла, наткнувшись взглядом на наглухо закрытый гроб из светлого дерева, стоящий на специальной подставке.

Дыхание перехватило.

Глеб и папа, организовывая похороны, явно не поскупились на то, чтобы проводить маму в последний путь. И если отчим руководствовался только своим долгом по отношению к любимой женщине, то папуля явно был рад предоставившейся возможности избавиться от мамы уже навсегда, поэтому на финансовые расходы выделил немаленькую сумму.

Как же мерзко, Господи.

Что мама такого натворила?

Почему папуля так ее возненавидел?

Сейчас, смотря на шикарный гроб, я была уверена -мама для папы всегда являлась костью в горле.

Иначе как объяснить тот факт, что он, совершенно не интересующийся ее жизнью, ее смерти обрадовался настолько, что решил оплатить похороны некогда любимой женщины?

Почему любовь трансформируется в ненависть?

Что между ними произошло тогда, много лет назад?

Наверное, надо было что -то сказать, но я просто стояла, словно примерзнув к одному месту, и смотрела на гроб, стараясь не думать о его содержимом.

А что сказать?

Что я люблю ее?

Что сожалею о ее смерти?

А слова мне помогут?

Станет легче?

Я была уверена -не станет.

Поэтому просто молчала, следя за тем, как сквозь неплотно прикрытые жалюзи пробиваются солнечные лучи, скользя по дорогой лакированной поверхности, отражаясь от латунных ручек, ослепляя.

– Пора, -отчим нарушил молчание первым.

– Могу оставить вас наедине, -сдавленным голосом предложила я.

Бейбарсов отрицательно мотнул головой и, тронув меня за локоть, направился на выход. Я, посмотрев на гроб еще с десяток секунд, быстрым шагом пошла за ним следом, с наслаждением выныривая на свежий воздух.

Спустя десять минут охранники погрузили гроб в один из катафалков, после чего кортеж из трех машин покинул территорию морга.

Ехать в катафалке я отказалась наотрез -просто не смогла, поэтому привычно забралась в «Порше», наблюдая, как головная машина, прокладывающая маршрут, сворачивает на трассу.

Похороны мамы были мероприятием хоть и в какой -то мере общественным -все же освещались прессой и другими СМИ -но вход в агентство был только для городской элиты, поэтому в просторном зале насчитывалось вряд ли больше сотни человек.

Нужно ли говорить, что никого из них я и близко не знала?

Мужчины в смокингах, женщины -в платьях, настолько коротких, что к ним вполне подойдет определение «клубные».

Удушливый запах цветов, духов, каких -то мерзких благовоний -стоит ли удивляться, что меня начало подташнивать, а голова закружилась?

Сидя на стуле рядом с гробом, буквально заваленным цветами, я выудила из клатча пару таблеток валерианы, запила их ледяной минеральной водой и, наплевав на приличия, взяла сидящего рядом отчима за руку.