Алиса молчала: неужели это правда? Она сглотнула и, повернув голову, все еще прикованная к кушетке, спросила:

– Допустим, чем доказать можешь?

– Доказать? – переспросил Ахилл, – А мне не зачем доказывать ничего. Ты ведь сама это знаешь и сама все видела. Просто сделай выводы из того, что сама знаешь, – «Монолитовец» усмехнулся.

Алиса закрыла глаза, чтобы удержать слезы. Она знала, что Ахилл прав. Все сходилось.

– А Дегтярёв? – дрожащим голосом спросила она вновь. Хотелось узнать всю правду, несмотря на ее жестокость. – Что вам известно о нем?

– Дегтярёв, – повторил Ахилл, попутно подыскивая информацию об этом человеке. – Дегтярёв Александр Александрович. Одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения. Воинское звание: майор. Личный номер: 122 789 99. Сотрудник Службы Безопасности Украины, прибывший в Зону Отчуждения после провала операции “Фарватер”. Руководитель военной разведки в городе Припять. Раскрытый агент российской разведки, действовавший в США под легендой предпринимателя русского происхождения. Был выслан за пределы Российской Федерации. С 2009 года работает на Украинскую разведку.

Алиса закусила нижнюю губу. Да, биографии отличные, ничего не скажешь. Двое приятелей – убийц. Один из них еще и бывший шпион. Какая к этим людям может быть жалость? Никакой.

Только холодный расчет.

Хорошо, что они чудом сохранили ей жизнь. Хотя, сохранили потому, что Дегтярёв точно хотел вернуть утраченную репутацию и сдать ее на опыты, как человека с «Седьмым Антидотом». Светлов почти выполнил свое задание и если бы еще немного, то он бы прикончил ее еще на базе наемников. Видимо, что-то пошло не так и тогда он решил сыграть в героя, чтобы довести сосуд с инъекцией прямо лично заказчику. Громов. Как же хитра судьба! Неужели Громов знал, что «Антидот» окажется у нее? Нет, точно нет. Но зачем «Антидот» Алексею? Навряд ли кто-то расскажет ей об этом.

Ахилл молча наблюдал за реакцией девушки, затем встал и подошел к двери:

– Теперь ты мне веришь? – спросил он. – Понимаешь, что это были за люди? Мы же примем тебя такой, какая ты есть. Великий Монолит поможет тебе обрести истинный путь...

Внезапно, Алиса поняла, что злость перекрывает ей доступ кислорода и начала сжигать изнутри. Он ведь прав, но...

– Не-е-е-ет!!! – закричала она, пытаясь вырвать руки из кожаных ремней, приковывающих ее к кровати. Эти движения заставили подействовать аминазин, который принес новую волну боли.

Теперь физической.

Такую боль примерно чувствуют наркоманы при ломке. Когда все мышцы сводит судорогой, прожигает изнутри, наполняя все внутренности раскаленным свинцом, заставляя сердце стучать невыносимо быстро, стараясь нагнать барабанный стук в голове.

Крик вырвался не нарочно, просто боль была настолько сильной, что заполнила собой все пространство, все мысли. Боль была везде. Она окутывала разум и тело. Выхода не было.

Алиса выгнулась дугой и крепко сжала руки в кулаки. Дикий крик заставил сбежаться медработников, которые следили за ее состоянием.

Три человека в белых халатах вбежали в комнату и постарались ее успокоить. Загорелся свет, который ослепил, привыкшие глаза Алисы к темноте. Двое давили ей на руки и на ноги девушки, заставляя ее принять нормальное положение, третий быстро набирал какой-то препарат. Крик осушил горло и теперь приносил мучительную боль.

Игла вошла в вену на левой руке. Мышца сократилась и через несколько секунд игла сломалась. Мужчина, делающий инъекцию, слега спешился, потом взял себя в руки и вынул остаток иглы из руки. Кровь ударила небольшой, но достаточно темной струйкой крови и под кроватью Алисы быстро налилась лужица этой жидкости.

Трясущимися руками другой медик заклеил вену пластырем и, вырвав из рук своего коллеги шприц, сам удачно ввел препарат.

Боль стала утихать. Алиса тяжело дышала и медленно опустилась на кровать. Захотелось спать. Просто спать. Момент пика боли и мук, кажется, прошел. От крика пекло горло, но это такая мелочь... Последняя мысль, которая посетила Алису перед сном, была такой: если бы так и можно было сделать с моими мыслями и моей памятью. Все забыть. Заставьте меня это забыть.

Руки опустились. Делать больше нечего. Все потеряно. Жизни нет.

Из беспамятства Алиса вышла, на этот раз, через два дня после всего, что случилось . У нее опять мелькали перед лицом белые халаты, руки в резиновых перчатках, долбанные шприцы, запах спирта и эти ужасные ампулы с проклятым аминазином и не менее ненавистным анабиотиком, который пробовали ей вводить, чтобы провоцировать видения. Те самые чокнутые и пресловутые видения, которые давал этот проклятый «Антидот». Видимо синтезировать тот самый ген, который им был необходим, никак не удавалось, поскольку «Монолит» решил взять в оборот Алису, чтобы она была проводником между миром нынешним и картинками прошлого, которые им помогут запустить реактор. Но однажды, в дверь вошел Ахилл, но вместе с ним был еще один человек в черном экзоскелете, который скрывал все тело и лицо его обладателя. Тихим шагом они приблизились к ее койке. Что-то в фигуре незнакомца было одновременно и пугающим, и притягивающим. Ахилл выглядел с ним как-то, гораздо меньше, что ли... Нет, не по росту, а по манере поведения. У неизвестного были широкие шаги, развернутые жесты, думаю, что и мимика была довольно артистичной.