Сергей Миронович Костриков (Киров) родился 15 (27) марта 1886 года в городе Уржуме Вятской губернии, в семье мещан. С семи лет – сирота, рос и воспитывался в приюте. В 1897–1901 годах учился в Уржумском городском училище, потом в Казанском механико-техническом училище, которое окончил в 1904 году. Осенью того же года переехал в Томск, там работал чертежником в Городской управе.

Сергей Миронович Киров

В Томске Сергей Костриков вступил в ряды большевистской группы местной социал-демократической организации, и с тех пор партийная работа и революционная деятельность стали главным делом его жизни. Его несколько раз арестовывали, он часто находился на нелегальном положении, много ездил по стране. Местами его работы в 1908–1925 годах были Иркутск, Владикавказ, Петроград, Астрахань, Баку, Тифлис (Тбилиси), Рига. За эти годы Киров из рядового большевика вырос в одного из высших партийных руководителей: в 1921 году он – уже Первый секретарь ЦК КП Азербайджана.

В феврале 1926 года партия направила Кирова в Ленинград, где он был избран Первым секретарем Ленинградского губкома (обкома) и горкома партии и Северо-Западного бюро ЦК ВКП(б). С 1930 года Киров – член Политбюро ЦК ВКП(б).

Кирова убили 1 декабря 1934 года. Это было одним из самых загадочных убийств в верхнем эшелоне советского и партийного руководства страны. Тем более что к лидеру ленинградской партийной организации многие простые люди относились с большой симпатией, называли его ласково «наш Мироныч».

Согласно официальной версии, когда Киров, направляясь в свой кабинет, проходил по коридору Смольного, кто-то неожиданно выстрелил ему в затылок. Киров упал около двери в приемную Чудова, секретаря Ленинградского обкома партии, а чуть поодаль лежал в шоке и стрелявший, с револьвером в правой руке. При обыске у него были обнаружены документы и партийный билет на имя Леонида Николаева.

Раненого перенесли в его кабинет. Вскоре появились врачи во главе с профессором Иустином Ивлиановичем Джанелидзе. У Кирова уже не прощупывался пульс, не было дыхания, но врачи попытались восстановить жизнедеятельность организма, сделали уколы адреналина, камфары, кофеина. Однако вернуть Кирова к жизни не удалось.

Кто стоял (и стоял ли?) за убийством Мироныча, неясно до сих пор. Версий выдвигалось много. Самая простая – личная месть Николаева на почве неприязненных отношений с Кировым.

Леонид Николаев долгое время работал в разных комсомольских и партийных органах на незначительных должностях. За последние 15 лет жизни он сменил 11 мест работы. Самой высокой для него стала должность работника партийного архива. Но в апреле 1934 года из архива ему пришлось уволиться, с тех пор нигде не работал. При этом Николаев отказался от аналогичной должности, предложенной ему Выборгским райкомом партии, сочтя ее для себя слишком мелкой. Зато все это время, вплоть до момента покушения, он докучал Кирову жалобами на свое бедственное положение. Есть сведения, что он дважды обращался с просьбами лично к Кирову, когда тот выходил из Смольного и направлялся к автомобилю.

Вполне допустимо, что Николаев решил отомстить Кирову за невнимание к нему и за свои жизненные неудачи. И если незадачливый соискатель высоких должностей обозлился на все руководство и решил наказать его, то выбор Кирова в качестве жертвы можно считать вполне логичным – ведь именно с ним у Николаева были прямые контакты.

Однако у этой версии есть вариант, который представляет ее в совершенно ином свете: Николаева могли подтолкнуть в нужном направлении и разъяснить, кого ему следует наказать. И в данном случае, как, впрочем, и во многих других подобных случаях, подсказки могли исходить только от одного человека – от Сталина. Это предположение косвенно подтверждается тем фактом, что Николаев сразу же после ареста стал требовать встречи с вождем.

Зачем?

Возможны два варианта ответа: либо отчитаться о выполнении порученного ему задания, либо объяснить, что совершил покушение не по собственной инициативе.

В любом из этих случаев Николаев имел основания рассчитывать, как минимум, на снисхождение от «отца народов».

Основные доводы сторонников официальной версии основывались на характеристике личности Николаева – человека, озлобленного на весь мир и явно страдавшего комплексом неполноценности из-за малого роста и тщедушности. Кроме того, считалось, что в момент покушения он пребывал в состоянии глубокой депрессии после увольнения с последнего места работы.

По странному стечению обстоятельств, один из главных свидетелей – охранник Сергея Мироновича Борисов, вскоре после покушения погиб в автокатастрофе во время поездки на допрос. Однако приверженцы упомянутой версии не находят в этом ничего странного: автомобиль был не вполне исправен, и произошел несчастный случай.

Эти люди также категорически отрицают причастность к совершенному преступлению Сталина, ссылаясь на то, что вождь и Киров были близкими друзьями. Однако многочисленные примеры подтверждают, что друзей у вождя не было, а тех, кого называли его друзьями, он запросто мог приказать ликвидировать. Причем для этого не всегда нужна была явная причина, ибо Сталин исповедовал принцип: была бы шея, а петля найдется.