Эти идеи развивал академик В.М. Бехтерев в книге «Внушение и его роль в общественной жизни». По его словам, «внушение заслуживает самого внимательного изучения для историка и социолога, иначе целый ряд исторических и социальных явлений получит неполное… и частью даже несоответствующее освещение».

Другое его замечание: «Психический микроб в известных случаях оказывается не менее губительным, нежели физический микроб, побуждая народы при благоприятной к тому почве к опустошительным войнам и взаимному истреблению, возбуждая религиозные эпидемии и вызывая, с другой стороны, жесточайшие гонения против новых эпидемически распространяющихся учений».

Обычно историки, социологи, философы предпочитают объяснять исторический процесс экономическими, политическими и классовыми факторами, тайными заговорами. А человек – существо разумное и эмоциональное, отзывающееся на движения души нередко более чутко, чем на позывы желудка.

Имеется немало примеров катастрофических последствий решительных перестроек психической сферы. Крушение средневековых стереотипов сознания сопровождалось необычайными духовными потрясениями, войнами, маниакальными явлениями, жестокими революциями (последние особенно характерны для первобытного капитализма с его ненасытной жаждой наживы).

Что содействует распространению психических эпидемий? Ответ на этот вопрос мы уже отчасти знаем на примере западноевропейского Средневековья. Эту эпоху часто огульно характеризуют как мрачную, исполненную мракобесия и зверств. Действительность была иной.

Да, происходили войны, внутренние конфликты и прочие беды, извечно сопровождающие историю цивилизации. Однако общество в этот отрезок времени, когда преобладали феодальные отношения, религиозная вера, цеховые объединения трудящихся, патриархальные семьи и т. п., отличалось необычайной стабильностью. В Европе Средневековье продолжалось более тысячи лет – приблизительно с V до XV века. Нечто подобное характерно для Китая, Индии, Малой Азии, Африки.

Казалось бы, такая чётко отрегулированная среда не благоприятствует духовным эпидемиям. Однако ситуация не столь проста. Психика человека, так же, как любого животного, приспособлена к изменчивой, сложной природной среде, а не к механическому однообразию и жёсткой регуляции. В результате постоянных ограничений накапливается подсознательный протест, стремление при случае выплеснуть заряд нереализованных эмоций, взбунтоваться против запрограммированной несвободы.

Крестовые походы, помимо всего прочего, были связаны со стремлением человека к новизне впечатлений, к познанию иных стран. «Муза дальних странствий» вдохновляла не только купцов и религиозных фанатиков, но и многих верующих, мечтающих посетить святые места, приобщиться к той местности, которая упомянута в Священном Писании.

В мистическом плане это была сугубо духовная тяга. В обыденном понимании её можно связывать и с «охотой к перемене мест», с желанием избавиться хотя бы на недолгий срок от привычной обстановки. В эмоциональном аспекте подобное стремление выражалось в периодических «праздниках дураков», развесёлых и подчас кощунственно-глумливых карнавалах, народных мистериях. Такая «разрядка» была необходима, но недостаточна. Оставалась потребность и в отрешении от постоянных повторений, бесконечной суеты бытия.

Паломничества и странничество были распространены в Средние века. Люди проходили, проплывали в разных направлениях сотни, тысячи километров, минуя разные страны, пересекая горные хребты, крупные реки и моря.

Временами возникали направленные перемещения огромных людских масс. Это можно сопоставлять с миграциями животных, хотя на поведение людей влияют не только природные, но и социальные факторы. Сказывается и то, что человек, подобно прочим высшим общественным животным, наделён инстинктом общения, способностью воспринимать чужие чувства.

Виктор Кандинский сделал такие выводы:

Свойство психической организации человека именно таково, что всякое духовное движение или настроение одного индивидуума отражается на духовном состоянии лиц, его окружающих. Люди в этом отношении представляют аналогию с камертонами одинакового тона: заставь звучать один из них, остальные сами собой придут в созвучное дрожание.

Галлюцинации и иллюзии происходят тем легче, чем больше ослаблены органы чувств, чем более истощена нервная система вследствие ненормального возбуждения, ненормального физического труда или вследствие недостатка питания.

Чувства мелочные и своекорыстные гораздо более склонны приобретать эпидемическое распространение, чем идеи и чувства высокие.

Душевнобольные часто сохраняют свободу суждений, но теряют свободу выбора.

Проходит время ненормального душевного расстройства, время коллективного увлечения или страсти, и вернувшиеся к рассудку люди обыкновенно сами не могут понять причину своих прошлых ошибок.

При слабом развитии высших мозговых функций – мышления и воли – человек весь свой век может прожить жизнью пассивной, машинальной… При таком отсутствии личной самостоятельности в человеке не может быть и речи о его нравственной свободе.