И Тоф схватила Сокку за руку, и земля передвинулась.

— Этот осёл точно умрет, — выдохнул Сокка, пока Тоф обрушивала туннель у них за спинами, одновременно прокладывая ход вперед, как кротобарсуки, учившие её. — Он… несёт чушь! Он же ненавидит Аанга!

— Нет, — шмыгнула носом Тоф и стиснула зубы. — Он сказал правду, Сокка. И поэтому мы вернемся за ним. — Она сглотнула. — После того, как заберем Аанга.

— Мы что сдела?.. — Сокка подавился комом земли. Выплюнул его и решил, что некоторое время он помолчит.

Тоф хотела забрать этого ослиного покорителя огня? Прекрасно. Сперва они подберут Аанга и Катару, потом вызовут Аппу и проверят, оставила ли Азула хоть что-нибудь, что можно подобрать.

И, может быть, тогда мир наконец-то снова обретет смысл.

***

«Нечто, напоминающее осьминога? — удивился Зуко, разглядывая полупрозрачные щупальца, бьющие по смеющим приблизиться Дай Ли, пока Катара застыла в защитной позе над упавшим Аватаром. — Я не знаю такой формы…»

Неважно. Была только одна форма, которую он должен был выполнить правильно, абсолютно правильно. Или ничто и никогда больше не будет иметь значения.

Если он сможет: чи струилось еле заметной струйкой при дыхании. И даже того, что он узнал от Амаи о поражении молнией, может оказаться недостаточно…

Зуко вышел на открытое место с мечами наголо и громко сказал:

— Азула.

Она вздрогнула, как от удивления. Обернулась к нему с полуулыбкой и расчетливыми золотыми глазами.

— Зуко. Как кстати, что ты здесь, в миг нашего триумфа…

— Ты хочешь сказать, в миг триумфа Хозяина Огня. — Зуко не смотрел на сражающуюся воду и ждущих Дай Ли. Если дядя был прав, ничто из того, что он скажет, не сможет повлиять на тех, кто верен Азуле. Но принимая во внимания действия Квана и Бона…

«Некоторые из них могут прислушаться. Может быть».

Двадцать ярдов. Зуко остановился в оседающей пыли. «Достаточно близко, чтобы она посчитала, что я могу броситься на неё. Достаточно далеко, чтобы она была уверена, что сможет меня остановить».

— Триумф отца также и наш, Зуко. Ведь мы его смиренные слуги.

Зуко увидел намек на жестокую улыбку и покачал головой.

— Только так ты и смогла сделать это, правда? Только так и заставила себя надеть эту форму. Ты играла с Куэем так же, как со сверчковой мышью. — Он сложил дао вместе и отправил их в ножны. — Только вместо лапок ты оторвала его надежду.

Краем зрения он видел, как напряглись некоторые агенты, и подобрался, чтобы броситься в сторону…

Азула подняла руку, останавливая их.

— Ты выглядишь усталым, брат. — Золотые глаза потемнели от волнения. — Жизнь беглеца не может быть легкой. Но твой поиск окончен. Мы победили. Аватар у нас. Твою честь восстановят, и отец примет тебя с распростертыми объятиями. Теперь ты можешь отдохнуть. Ты можешь вернуться домой.

Духи, как же хорошо она его знала! Он знал, что она лжет, и всё равно хотел ей поверить…

«Никогда не забывай, кто ты».

«Пора проверить мою способность раздражать». Зуко втянул воздух и принял обманчиво расслабленную позу.

— Мама любила тебя.

Золотые глаза сузились, всего на миг.

— Мамы нет, Зуко. Теперь мы должны повиноваться и радовать отца. И он будет рад…

— Она просила меня защищать тебя.

Азула улыбнулась, подыгрывая ему.

— Несколько великоватое обещание, принимая во внимание то, что тебя изгнали и тебе грозила смерть, если ты когда-нибудь войдешь в воды Народа Огня. О, погоди! Ты же сделал это, не так ли? И вовсе не ради меня.

— Нет, ради тебя, — просто ответил Зуко, пытаясь разглядеть напряжение в холодных золотых глазах, в позе, которая могла за один удар сердца смениться от благородной юной леди к смертоносной убийце. — Я хотел защитить тебя от величайшей угрозы для Народа Огня и всего мира. — Он глубоко вдохнул. — Вот почему я должен тебя остановить.

Азула впилась в него глазами, её фальшивая забота сменилась темной хладнокровной ненавистью.

— Ты бросаешь мне вызов.

«Я знаю».

— Ты бросаешь вызов отцу!

«Я знаю».

— Предатель, — выдохнула Азула, глаза которой горели от ядовитой радости.

«…Я знаю».

Азула рассмеялась. Громко и от души и…

Развела руки, оплетенные синими разрядами, слившиеся затем в единый разряд молнии, устремившийся вперед и ударивший…

Он ослеп. Был лишь натиск силы, продирающийся сквозь его чи, гудящий в ушах, заставивший его скользить назад по земле, как если бы он пытался удержать ураган голыми руками. Он поддерживал путь, контролируя его дыханием, и молясь, чтобы его знаний о молнии хватило на то, чтобы сохранить свою чи невредимой. Молясь, чтобы дядя был прав, и даже остатков энергии хватит для того, чтобы перенаправить молнию…