Таково неестественное тело этого бога, который не имеет никакого родства с прахом нашего мира. На самом деле, оно не является плотью в том смысле, как мы это понимаем, но кристаллом или стеклом, одновременно мягким, так что во время его сна-смерти оно часто ломается на части, но когда то ломается, оно сразу же восстанавливается само, сохраняя свою конфигурацию благодаря волевому усилию бога. Эту правду раса Старцев, которая имеет твердую, хотя и странную плоть, узнало, к своему ужасу, так как их фрески в Городе Высот в собственном мире свидетельствуют, что не успели они разбить тело Ктулху своими военными приспособлениями, как оно восстановилось и через мгновения было целым. Он, как и его собственные шогготы, о которых люди говорят шепотом, но которых ни один человек не видел, способны принимать любую форму по своему желанию и сохранять ее.

Его потомство похоже на него, но меньше по размеру, недостаток размера они компенсируют своим количеством, поскольку они летают в сражении как саранча, спускаются на поля спелой пшеницы такими густыми тучами, что от их крыльев меркнет солнце. В прошлые времена Ми-Го следовали его командам и сражались в его войнах, поскольку они боялись его влияния на прихоть их бога перехода Йогг-Сотота и предпочитали рисковать, соглашаясь подвергнуть себя любой опасности, чем вызвать его неудовольствие. Это было в древние времена, а в век человека Ктулху лежит и спит в Р’льехе, его потомство исчезло, и Ми-Го вернулись к Югготу, все, кроме некоторых, которые наблюдают и выжидают.

Рассказывают историю, что в будущем звезды будут двигаться по своим путям и станут в ряд, как уже было в прошлом, но, наконец, их конфигурация будет устойчивой и мир станет благоприятным для Древних. Ктулху проснется и завоюет мир, поскольку что может сила богов и людей против его гнева? До этого дня, свидетелем которого мы можем скоро стать, те мудрые в некромантии, которые поклоняются ему, носят печать бога, выжженную на своей коже, и поют молитвы в память о нем на языке Древних, которым дремлющий Ктулху учит своих пророков во сне.

Эта молитва имеет на нашем языке следующий смысл: В своем доме в Р’льехе мертвый Ктулху ждет во сне; это так! В отдаленных местах мира с плато Лэнга до западного острова Альбион, до берегов Нила и ледяных пустынь Гиперборея, его избранные поют эти слова, и они являются знаком, по которому они узнают друг друга, и связью, которая объединяет их даже тогда, когда они принадлежат к разным расам. Поэт может петь иную песню, поскольку они поют то, что было и что остается, но поэт намекает в стихе на то, что случиться:

Из всех повелителей Древних Ктулху стоит особняком и существует отдельно, поскольку он из той крови, что остальные, хота его кровь смешана с их кровью. Они используют его как меч и думают отдалиться от его присутствия, когда сражение выиграно, но он держит свой собственный совет под хорошей охраной и никто не может сказать, что он намерен сделать для своих родственников. Когда все исчезло от яда звезд, он остался в своем доме в Р’льехе и вынашивал свои глубокие цели в одиночестве. Один океан вмещает его, поскольку звезды не могут помешать его мыслям.

Именно потому что Ктулху является величайшим из воинов, маги, которые ведут свое происхождение от царской линии Вавилона, связаны с ним сферой Марса, бога войны, и нет в небесах никого более мудрого, чем священники Тигра. Так как Марс — завоеватель всех, кто противостоит его воле, так и дремлющий бог, как огонь, любимая стихия Марса, ненавидит воду, так и Ктулху ненавидит вес океана над своей головой, который мешает его цели. Маги дают ему числовой квадрат Марса, имеющий пять рядов и пять колонок, каждый из которых составляет в сумме шестьдесят пять, и сумма этого квадрата в целом равна 325. Они учат, что печать его имени, перенесенная на квадрат и вписанная в пластину из железа, обладает властью дать победу в сражении и защитить воина от раны мечом или стрелой, и что ее вид приятен для существ, которые обитают в темноте и преданы Ктулху, который бережет жизни тех, кто носит ее. Но это последнее — неправда.

Есть причина, по которой флейта играет такую важную роль в культах, поклоняющихся Древним в темных местах и тайных пещерах, вдали от ушей обычных людей. В кипящем и огненном центре Всего на своем черном троне восседает Азаг-Тот внутри своих стен тьмы. Нет ни одного человека, который бы его увидел и при этом сохранил бы зрение. Он одновременно слепой и умалишенный, но он постоянно играет на своей тростниковой флейте, и жемчужные звуки, которые поднимаются и опускаются в мерных тактах, являются основаниями всех миров. Эти ноты — больше чем музыка, они — числа. Азаг-Тот постоянно вычисляет звук в структуре пространства и времени. Случись так, что его флейта внезапно смолкнет, все сферы разобьются одна за другой и мириады миров исчезнут и все станет как было перед сотворением.

Существует тайна, известная немногим, что его флейта треснута и не может издавать чистого звука. Мудрецы объясняют, что, когда он выдул первую сильную ноту, которая начала сотворение миров, сила звука была так огромна, что ни один инструмент не смог ее выдержать, даже флейта, которая его извлекла. Но это детское объяснение, и правда есть во всем, поскольку трещина во флейте — это способ выразить несовершенство, внутренне присущее всем созданным вещам. Все, что сделано, несовершенно, поскольку совершенство не может иметь формы или текстуры в сознании. Азаг-Тот сам несовершенен, будучи слепым и рыдающим, когда он играет на флейте. Однако как может создатель, который никогда не был сотворен, быть несовершенным? Подумайте над этой загадкой, станьте мудрым. Совершенно только дыхание, которое несет звук и разносит его повсюду расширяющимися кругами, невидимое и бесформенное, поскольку звук это не что иное, как модель, спрессованная из дыхания, но дыхание наполняет все. Если бы было не так, как бы звук достигал самых дальних уголков нашего пространства? Это не то дыхание, которое мы знаем, но тонкая сущность дыхания, которую невозможно ни увидеть, ни почувствовать, и она навсегда остается непознанной.