Крепко взял за руку и потянул за собой из ванной, гипнотизируя взглядом. Таким обжигающим, что в горле пересохло.

— Поль, а давай сначала перекусим? И погуляем? Или…

— Трусишка, — его губы дрогнули в чувственной, провоцирующей улыбке, от которой стало жарко.

Он неожиданно легонько толкнул меня в грудь. Я села на кровать и посмотрела снизу-вверх на великолепного самца — махину мускулов и животного магнетизма. Горячий мужчина! В любовную игру вступил настоящий вер, встретивший свою пару, готовый на все, чтобы привлечь, привязать к себе любыми способами: охмурить, влюбить. Главное — сделать своей полностью, даже зависимой от него. Ведь это у самки оборотня может быть несколько избранных, а вот у самца — только одна.

Усилился запах вера, показывающего моей волчице, что его волчище не юнец, а многоопытный сильный альфа, готовый служить, защищать, холить и удовлетворять.

В мягком свете бра глаза Поля по-звериному светились, тело напряглось, будто перед прыжком. Мышцы на груди перекатывались, словно он сдерживается от нападения, — и я неожиданно испугалась. Сглотнув, отодвинулась назад, неловко проехавшись на попе по бежевому с коричневым геометрическим рисунком покрывалу.

— Не бойся, родная моя. Я буду бережным и осторожным, — хрипло проурчал Поль.

Таким его я видела и слышала впервые.

— Я не готова…

— Я постараюсь, — улыбнулся он, отчего глаза снова вспыхнули потусторонним светом.

Легко снял с моих ног туфли. Положил ладони мне на ступни, затем медленно провел ими по голени к коленям, прижимая к мягкой кровати, наверное, чтобы не сбежала. А сам надвигался сверху, заставляя откинуться на локти.

— Не кричи, — игриво рыкнул он.

— А зачем мне кри… — мой недоуменный вопрос оборвался на середине слова, потому что Поль быстрым движением распорол на мне платье от горла до самого низа.

— О, боже… — выдохнула я потрясенно.

— Я мечтаю услышать это, когда войду в тебя, — мягко усмехнулся мужчина, полностью избавляясь от мешающегося платья. Положил меня на середину шикарного, королевских размеров ложа и восторженно рыкнул: — Моя кр-р-расивая…

Немного сжав мои ноги коленями, Поль навис сверху и, облизнувшись, положил ладони мне на грудь, скрытую чашечками бюстгальтера. Нахмурился, нащупав в нем прокладки «пуш-ап», и, не раздумывая, уничтожил очередную вещь, вытащил из-под меня и откинул, словно та заразная.

— Р-р-розовенькие… — сглотнув, выдохнул он, восхищенно глядя на мою грудь.

— У меня небольшая… — попытку прикрыться Поль пресек моментально. Прижал мои руки над головой ладонью, а второй со счастливым вздохом наконец огладил грудь, лизнул.

Поразительно, с каким восторгом он любовался моим телом, касался, ласкал, а потом и вовсе пробовал на вкус. Забыв о стеснении, я выгнулась дугой, подаваясь ближе к его губам. Внутри пружиной скручивалось желание, тело горело и требовало большего. Низ живота ныл. Я застонала, прикрыв глаза, а когда открыла, Поль успел освободиться от своих штанов, и моих трусиков.

Его руки успевали всюду, не пропустив ни единого кусочка горевшей под ними кожи, затем проникли между бедер и вытворяли что-то запредельное. Мужчина подготавливал меня к своему вторжению. В какой-то момент он вновь навис надо мной, целуя так, будто душу отдавал. Придерживая за подбородок, посмотрел в глаза, приподнял мои бедра — и толкнулся внутрь, сразу заполнив. Я зажмурилась, напрягаясь, пережидая распиравшую боль.

— Теперь ты только моя, цыпленок, — хрипло, едва сдерживаясь от рыка, произнес он и начал осторожно двигаться.

Он старался быть нежным, смотрел в глаза и, кажется, упивался моими стонами. Но его силы уходили на сдерживание своей сути, своей страсти, он явно опасался причинить мне вред, поэтому старался быть хотя бы бережным. А я больше не могла удержаться на грани, так остро и чувственно ощущались его вздохи, размеренные толчки. Откинув голову назад, я зажмурилась, отдаваясь на волю страсти. Зарычала, подаваясь мужчине навстречу… стиснула его талию ногами… царапала мощную спину. Наши стоны и влажные звуки слияния наполняли пространство, разбавляли тишину, заводили еще больше, сводили с ума…

Я со всего маху окунулась в экстаз, тут же взвизгнув — Поль вновь впился в мою плоть клыками, обновляя метку, запечатлевая там свой запах, суть. Теперь никто не перепутает, чья я самка, каждый распознает пару одного из Морруа. Боль, как ни странно, усилила наслаждение. Я забилась под ним, прижимая к своей шее его голову, и, обмякнув, тоже не отказала себе в желании укусить мужа, обновить свою метку.

Придя в себя, я со стоном вытянула ноги и обессилено приникла к откинувшемуся на бок Полю, уткнулась ему в грудь носом, а он с невероятно удовлетворенным вздохом натянул на нас покрывало и положил руку поверх моей спины.