А в это время Савелий проходил мимо столба, где был привязан Конрад, его обступили ребятишки, которые кидали в него мокрый снег и Савелий видел, что несколько комьев попали в лицо Конрада, который пытался, как то уклониться. Савелий шуганул детей и те с визгом разбежались.

Конрад с трудом поднял голову – Отец!- Он с отчаяньем смотрел на Савелия, по его лицу стекала вода и кровь. – Прошу,….. вас……..

Но Савелий быстро ушел, Конрад в отчаянье смотрел ему вслед, он чувствовал только боль, холод и вдруг ярость окутало его, пусть он привязан к столбу, но он рыцарь и он покажет, как умирают, но это были слабые попытки сознания, через несколько минут Конрад потерял сознание. Савелий пришел к Степану, тот посмотрел на него, ничего не сказал, хлопнул по плечу и поставил на стол крынку медовухи и две чарки. Афросинья встала посреди избы и гневно смотрела на мужчин. Потом плюнула и ушла , она быстро набросила на себя шубу и бросилась на площадь, но ее опередили Василиса и Аленушка . Василиса бросилась к мужу, подняло его голову; белое лицо, покрытое инеем

– Конрад – Прошептала она.

Веки Конрада чуть дрогнули, и из груди вырвался стон. Василиса заставила Бара лечь на землю и перерезала веревки, Конрад рухнул на спину коня.

– Накрой его!- Услышала Василиса голос Аленушки, Василиса обернулась и увидела ее со шкурой медведя.- Думала отволоку его на ней – Прошептала она.

Женщины накрыли Конрада и заставили подняться коня, добрались до дома без помех и ввели коня в дом, снова уложили его и сняли Конрада и заволокли его на печку. Не успели они слезть с печки, как в дом ввалились нянька и Афросинья. Нянька без лишних слов полезла на печку и стала осматривать Конрада. – Еще немного и все! – Пробурчала она. А ну раздевайся –Приказала она опешившей Василисе – И ты то же –Приказала она Аленушке.

– Я замужняя!- Забормотала она.

– А ну быстро! – Шикнула старуха

И женщины покорно разделись и легли Аленушка за спиной Конрада, Василиса прижимала к нему всем телом и дышала в лицо, он был похож на кусок льда, а вскоре по избе разнеся аромат трав, это Афросинья варила настойку, заставили выпить Конрада. Конрад проснулся, когда пропели вторые петухи, он открыл глаза и увидел спящую Василису и почувствовал ее запах, но и почувствовал женское тело у себя за спиной и теплое дыхание. Он приподнялся и застонал сквозь зубы, боль пронзила каждую клеточку тела. Он увидел как Василиса открыла глаза, радостно вскрикнула и обняла его, потом бросилась вниз , как была нагой, Конрад только выдохнул, она бросилась к сундуку и стала рыться в нем , вытащила отцовскую одежду и бросилась обратно. В это время Аленушка сумела выбраться из – под шкуры и одеться.

– Уезжай, прошу!- Прошептала Василиса, обнимая его.

– Поехали со мной! – Прохрипел Конрад

– Я найду тебя, прошу тебя ты должен уехать!- Стала вновь умолять его Василиса – Поклянись мне, что не вернешься?

Конрад приник к ее губам – Я клянусь!

Василиса проводила его до околицы. Конрад развернул коня и долго смотрел на нее, но потом уехал и только снег взметнувшийся из под копыт лошади говорил что кто –то проезжал.

====== Военное поколение ======

Дума

Печально я гляжу на наше поколенье!

Его грядущее – иль пусто, иль темно,

Меж тем, под бременем познанья и сомненья,

В бездействии состарится оно.

Богаты мы, едва из колыбели,

Ошибками отцов и поздним их умом,

И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели,

Как пир на празднике чужом….

М.Ю. Лермонтов

Санкт Петербург

20.11.1915

Военный госпиталь.

– Голубчик, Михаил Семенович, я восхищен вашим терпением. Я бы, несомненно, ампутировал ему ногу. Несомненно

Молодой врач Михаил Семенович Мухин, вспыхнул от удовольствия, его учитель Евгений Васильевич Павлов, известный лейб-хирург и спаситель Петербурга от сыпного тифа, сам хвалит его. Но сколько ему прошлось пройти, что бы удостоиться такой чести. Он из крестьянской семьи, и только благодаря барину, который заметил мальчишку, который старался лечить всех кошек и собак по всей деревни, решил выучить мальчонку. И вот теперь он военный хирург. Михаил Семенович удовлетворенно вздохнул и взглянул на офицера, лежащего на постели. Вот кто заставил эти месяцы попотеть.

– Не смей, не смей мне ногу отрезать, удушу – Хрипел раненный на носилках.

– Ты Ваше благородие не сумлевайся, наш дохтор ох умел и мертвого поднимал – Бормотал седой солдат – санитар.

– Ну, что тут?- Евгений Васильевич поднял простынь, посмотрел на ноги и покачал головой.- Тут уже гангрена, на стол его.

– Нет! – Раненный чуть не слетел с носилок, дико хрипя и вращая черными глазами, он был похож на буйного чем на раненного, санитары среагировали молниеносно, тут же вернули на носилки. – Я кавалерист, как я на лошадь сяду, без ног, не смей сволочь мне ноги отнимать.

– Капитан!- вдруг рявкнул всегда спокойный Евгений Васильевич – Прекратить, на стол его.

– Не смей!

– Евгений Васильевич могу я взять его под свою ответственность?- Неожиданно Михаил Семенович вспомнил, как мать его лечила, когда случайно раскаленные щипцы в кузне упали ему на ноги, вскоре появилась гангрена, и это должно помочь еще не поздно.

Евгений Васильевич посмотрел на него – Хорошо голубчик он Ваш.

Сахар, березовые листья и умудриться еще, найти зеленые березовые листья и сахар и много сахара, но он нашел и нашел березовые листья, слава богу, было бабье лето и листья еще не пожелтели и мед. Он обворачивал и мазал ноги капитана и снова процедура за процедурой, но кроме капитана у него были еще раненные и о них он не забывал. И он выиграл эту гонку со смертью, и капитан встал на ноги.