Джим позвонил в дверь. Крики и ругань прекратились. В доме воцарилась звенящая тишина. Дверь никто не открыл, и Джим позвонил еще раз.

Наконец Терри распахнул дверь. Разъяренное лицо соседа насторожило Джима. В форме медработника Терри выглядел хотя и рыхлым, но крепким и вполне приличным гражданином. Сегодня же, в старых штанах и синем пуловере, мужчина имел угрожающий вид. Кроме того, в свитере такого фасона его щеки, шея, свисающий двойной подбородок казались еще более полными.

– Что надо? – рявкнул Терри, с трудом сдерживая злость и тяжело дыша.

– Прости за беспокойство, – ответил Джим преувеличенно вежливо. – Могу я попросить тебя об услуге? Мне нужно вывезти из конторы сейф, а сам я не смогу его поднять. Поможешь?

– Ладно. Всегда рад помочь, – ответил сосед, но тон его голоса говорил об обратном. – Когда нужно это сделать?

– В четверг или пятницу. Какой день тебе больше подходит?

– Пятница, – проворчал Терри. Он все еще дрожал от ярости. – Потом пойдем выпьем пива.

Джим поблагодарил соседа, который уже собирался закрыть дверь.

– Не хочу показаться любопытным, – произнес Джим, готовясь при необходимости просунуть ногу в дверь, – но я слышал у вас разговор на повышенных тонах. Все в порядке?

– Все будет в порядке, – ответил Терри, не глядя на соседа. – Моя жена забыла о хороших манерах, но скоро она о них вспомнит.

Джим скорчил кислую мину, желая показать, что такой ответ его не удовлетворяет.

– Может быть, давай пройдемся? – предложил он. – Немного остынешь. От такого яркого солнца кровь закипает…

– Мне тоже нужна твоя помощь, – прервал его Терри.

– Конечно! – с готовностью отозвался Джим.

Он был в неоплатном долгу перед соседом. Восемь месяцев назад Джим был в школе у Бруно на родительском спортивном дне и участвовал в забеге. Он помнил боль в груди, которую тогда испытал: ему казалось, что на него наступил слон. Бруно же помнил, как тяжело дышал отец; мальчик был уверен, что его подстрелили из сигнального пистолета. Терри сделал Джиму массаж сердца, и тот пришел в себя. С тех пор он был готов оказать соседу любую услугу.

– Чем могу помочь?

– Вы можете взять Дина сегодня к себе? Нам с женой нужно немного времени…

– Безусловно! – ответил Джим, довольный тем, что голос Терри потеплел. – Сейчас мальчики в моем кабинете. Пусть Дин останется у нас на чай, а потом мы все вместе посмотрим какой-нибудь кинофильм.

Он подождал на крыльце, пока сосед соберет вещи сына: зубную щетку и пижаму. Затем Джима окликнули. Он поднял голову и увидел в окне опухшее лицо Поппи. Женщина грустно помахала ему рукой.

– Утром я его заберу, – сказал Терри, вернувшись. Цвет его лица начал приходить в норму. Терри протянул Джиму рюкзак Дина. – Я положил немного макарон и хлеба без глютена.

– Хорошо.

– Завтра начинается межсезонье, – сказал Терри, и его голос был еще меньше похож на голос валлийца. – Мы всегда рады видеть Бруно. Я превращу его в первоклассного защитника!

Джим рассмеялся:

– Бруно не футболист, но все равно спасибо за предложение. Увидимся утром.

– Только не очень рано. Я сам к вам зайду.

– Договорились.

Едва Джим отошел от соседского дома, как снова раздались крики. Он решил дать Терри и Поппи пять минут, а затем вернуться и вмешаться. Джим остановился возле своей машины, которая была припаркована неподалеку, и притворился, будто копается в багажнике.

Но тут раздался последний аккорд воплей – и дом Раттеров погрузился в тишину.

Почувствовав облегчение, Джим вернулся домой.

– Сигнал GPRS четкий в радиусе пятнадцати метров, – сказал Бруно, сидя на отцовском вертящемся кресле и глядя на экран монитора.

Дин пожал плечами.

По цифровой карте мальчики наблюдали за тем, как кошка пробирается по садам на Сэнт-Эндрю-роуд – красная линия на экране отмечала ее маршрут.

– Милдред остановилась, – сообщил Бруно.

Затем он подошел к окну кабинета, выходящему в сад, и увидел свою рыжую кошку: она сидела на крыше сарая возле дома номер семь и вылизывалась. А карта на компьютере отца показывала, что Милдред находится на террасе в саду дома номер пять.

– Отсутствие точности может создать у жюри присяжных предвзятое мнение, – прокомментировал Бруно.