— А ты всех своих партнеров помнишь?

— Ну… за всю жизнь? Нет, конечно. Но за последнюю ночь, за последнюю неделю… Они все разные очень, есть ласковые, есть страстные, холодно–медлительные, или наоборот… Вот Нарданидэр, например…

— А что, других примеров не завезли? — скривилась, как от зубной боли.

— Да дракос с ним, с Нарданом. Лар, я вот подумала… а одолжи мне свое платье. Ну то, синее, с левкоем по подолу. А я тебе взамен… ну что хочешь, выберешь, хорошо?.. Я бы купила собственное, но у нас их не шьют здесь нигде, это в Илианэсэ только, на заказ. А меня не пустят туда, да и денег… Они как бы есть, но без разрешения родителей… а они мне не разрешат, ты ж понимаешь…

— Рин… — я как–то даже растерялась. — Но это… глупо как–то. Вампирши не носят человеческих платьев… по эту сторону. Ты, помнишь, сама мне советовала покороче что одеть.

— Ну вот и оденем. Ты — покороче, я — подлиннее. Чему нас учат все эти скелеты? Взаимопроникновение культур. Симбиоз. И вообще, нам тренироваться надо. Я на ту сторону хочу, а там только в платье, а ты уже здесь, и тебе к нашим традициям надо привыкать, вот и начинай с одежды… ну же, Лар, ну тебе что, платья жалко?

Платья не жалко. И вот уже она крутится перед зеркалом, любуясь, как взметается широкий подол от ее резких движений. А после бежит по лагерю, не касаясь земли ногами — легкая, невесомая, счастливая. Ей улыбаются в ответ:

— О, у нас карнавал?

А она кивает, и кружится, и летит себе дальше.

И натыкается на Лоу.

Я вижу издалека, Ринка летела слишком быстро, я за ней не успела. Он стоит, замерев, с какой–то коробкой в руках, одна бровь чуть приподнята в легком недоумении. А она опускается на землю — так медленно, виновато, и широкий подол ее платья, только что летевший за ней, пристыженно жмется к ее ногам увядающим цветком. Лоу что–то ей выговаривает. Она упрямо мотает головой, чуть поджав губы. Он раздражается. Она не поддается. Он вручает ей коробку и посылает. По делам, понятно. Она уходит. Уже пешком, но очень быстро.

А светлейший Лоурэфэл замечает в отдалении меня и приближается с самым решительным видом.

— Лара, это что за цирк? — схватив под локоток, он буквально заносит меня в наш шатер. — Я что, мало одежды тебе покупаю? Это что за обноски?

— А тебе не нравятся? — бросаю взгляд в зеркало. Ринкины брючки смотрятся на мне весьма неплохо. Да и длину до колена я, кажется, перестала воспринимать, как недопустимо короткую. — Мы просто поменялись. Расслабься, на девочек порой такое находит.

— Что находит? У тебя таких штанов — четыре пары, ее зачем носить?

— Да просто так, Рин захотелось поменяться, ей неудобно было так брать. Ну, она же планирует когда–нибудь в Страну Людей попасть, а там вампирши платья носят. Вот и она… тренируется.

— Рин, Рин, Рин… Тренируется она! А завтра ей что захочется? Продыху же нет никакого! У меня может хотя бы в доме ей не пахнуть?

— У тебя «в доме» проходной двор, и кем только не пахнет. Но вот именно ее запах лишний? А тебе не кажется, что ты придираешься?

— Она достала меня, Лара, ты понимаешь? Вздорная, пустоголовая, с бесконечными безумными идеями!.. Ну вот что там опять? — он буквально выскакивает из шатра.

Выхожу следом. В отдалении вижу Рин, все еще с коробкой. Вот только коробку эту она несколько беспомощно прижимает к себе, сама покрасневшая, взъерошенная. А трое вампиров, ее обступивших, веселятся. Как–то слишком уж зло.

И тут к компании подлетает Лоу. Веселье заканчивается, вампиры испаряются. Рин пытается благодарить… или уверять, что не стоило беспокоиться, мне отсюда не слышно. Он резко вырывает у нее из рук злополучную коробку, так и не донесенную по назначению, и вновь посылает по неотложным делам.

— И что это было? — интересуюсь у нее позже, вновь столкнувшись с ней за работой в шатре у Исандры.

— А, придурки, предлагали пожить голышом в загоне, чтоб совсем правильно себя почувствовать. Ну их, — она беззаботно машет рукой. — Лар, слушай, я подумала, мне вечером для танцев платье нужно… раздельное. Ну, чтоб отдельно верх, отдельно низ…

— Юбка, что ли?

— Ну да, забыла слово. Так ты одолжишь?

— А как же «светлейший Лоурэфэл»? Он явно не в восторге от твоих…

— Ну и пожалуйста, а другим нравится! Если кто–то у нас тут слишком гордый, чтоб признать, что мы должны быть вместе, так и другие есть! А уж во время танцев… И вообще, одежда твоя, так что пусть не вмешивается!

— Ну, она все же на его деньги куплена.

— И что? Лар, вот как ты в Стране Людей жила, если ты даже законов не знаешь?! Вампиру может принадлежать человек, но не имущество этого человека. Оно даже после смерти не наследуется. Вернее, наследуется исключительно человеческими родственниками. И даже если он лично что–то тебе купил — оно все равно твое, и перейдет только твоей родне. Это изначально придумали, чтоб не было… ну… в корыстных целях. И для вампира нет оскорбления сильнее, чем просто подозрение, что он что–то там присвоил… Так ты одолжишь мне юбку?