Шрифт:
Ни один зверинец не основывался на столь дьявольских принципах, как тот, который создал Йозеф Менгеле для содержания близнецов, служивших ему парными подопытными. Менгеле отбирал их из числа узников Освенцима для тайных сравнительных экспериментов. И все же в документальных свидетельствах бывших узников этого чудовищного «Зверинца» Аффинити Конар черпает вдохновение для создания невероятно пронзительного – и небывало оптимистичного – художественного повествования. Дочери врача-еврея, вырванные из привычной жизни нацистскими нелюдями, двенадцатилетние двойняшки Стася и Перль оказываются среди освенцимских подопытных изувера Менгеле – полного антипода их отца. Сами ставшие жертвами Менгеле и одновременно свидетельницами истязаний других узников, Стася и Перль назло всем смертям поддерживают друг дружку своими жизнеутверждающими играми.
Незабываемое путешествие духа.
BooklistСестры Стася и Перль, как водится у наделенных богатым воображением близнецов, привыкли жить увлекательной внутренней жизнью. Но в Освенциме, в «Зверинце» Йозефа Менгеле, эта внутренняя жизнь становится основой для их выживания. Читателям, которые спускаются в глубины отчаяния, в пучины холокоста, увиденные глазами девочек-близнецов, защитой служит детская невинность и вместе с тем воспитанность, игривая насмешливость, которая не отворачивается от этого кошмара, но осмысливает его, черпая силу и жизнестойкость. Конар добивается почти невозможного: ее роман одновременно ранит душу и дарит вдохновение.
Bookweb.orgРоман, озаглавленный в подлиннике «Мишлинг», что означает «Человек смешанной крови» (хотя более подходящим могло бы стать заглавие «Цвиллинге», то есть «Близнецы»), обжигает читательскую аудиторию и углубляет понимание холокоста. Уже по одной этой причине, а также в силу поразительного, самобытного подхода к материалу можно настоятельно рекомендовать читателям эту историю, которую просто невозможно было бы воспринять в прямолинейном изложении вследствие ее трагизма.
Library JournalЛишенный сентиментальности захватывающий роман Аффинити Конар исследует мир детей, ставших подопытными врача-нациста Йозефа Менгеле в концлагере Освенцим… У Конар весома каждая фраза; к ее чести следует сказать, что девочки – главные героини романа – не изображаются исключительно жертвами: у них есть и свои недостатки, и запоминающиеся черты характера, и жажда жизни. Это жестокое и прекрасное произведение.
Publishers WeeklyРоман Аффинити Конар «Чужекровка» – это пронзительная, виртуозно выстроенная, исполненная оптимизма история двух девочек-близнецов. Яркая, трогательная, жгучая проза; в ней есть мощь, подобная той, какую мы находим в произведениях лучших писателей прошлого.
Чигози ОбиомаФеноменальное произведение: тревожное и душераздирающее, глубоко личное и эпическое. Аффинити Конар – писатель, исполненный мудрости и сострадания, наделенный огромным талантом. До боли прекрасный роман, который будет долго-долго жить у меня в душе.
Молли АнтополЧитать этот роман – все равно что рассматривать изображения, которые принес нам космический телескоп «Хаббл»: мы изучаем ночное небо, которое якобы прекрасно знаем, – и видим нечто такое, о чем даже не подозревали. В произведении Аффинити Конар есть первозданная красота.
Ривка Галчен, автор романа «Атмосферные явления»Этот роман, над которым довлеет история и непознанная власть родственных связей, становится приемлемым – и, более того, необходимым – чтением благодаря зримому присутствию безграничного творческого воображения. Конар создала потрясающее, тревожное произведение искусства.
Бен Маркус, автор романа «Огненная азбука»Книга Аффинити Конар перенесла меня в другой мир. Мир этот, конечно же, часть нашей истории, но притом что повествование, по сути, является вымыслом, чудо писательского мастерства заключается в том, что Аффинити Конар дает нам возможность открыть для себя этот мир заново. Соберитесь с духом – ничего похожего вы еще не читали.
Кристина ЭнрикесПосвящается Филипу
Посвящается Коко
Часть первая
Стася
Глава первая. Из мира в мир
Нас когда-то сотворили. Мою сестру-двойняшку Перль и меня. Точнее, вначале образовалась Перль, а я уже отделилась от нее. Она внедрилась в стенку материнского чрева; я скопировала ее генотип. На протяжении восьми месяцев мы с ней, две розовые варежки на маминой слизистой оболочке, купались в амниотической метели. Я и помыслить не могла, что существует нечто более величественное, чем это внутриутробное пространство, но, когда у каждой из нас мозг защитила прочная, как слоновая кость, оболочка черепа и полностью сформировалась селезенка, Перль запросилась наружу, в большой мир. И с настырностью, присущей новорожденным, выскочила из мамы.
Даром что недоношенная, Перль была горазда на всякие затеи. Я решила, что она задумала очередную проделку, но вскоре вернется и поднимет меня на смех. Однако Перль не появлялась, и я стала задыхаться. Вам когда-нибудь случалось потерять лучшую часть себя, которая уплыла в неизвестном направлении, чтобы осесть неведомо где? Если да, то вы, безусловно, понимаете опасности такого положения. Вслед за перебоями дыхания стало отказывать сердце, а мозг охватила нестерпимая горячка. Мне, розовой крохе, открылась истина: без Перль я обречена быть никчемным человеческим обломком, неспособным любить.