— Умнички! — радостно выдаю похвалу. — А что будет, если открывать свой рот из строя, без разрешения? — ласково интересуюсь у них.

— Тоже самое, но с применением нейростимуляторов, — снова дружный хор.

— Ну вот и молодцы, просто! Запомни рекрут, в следующий раз — поблажек не будет. За мной, бегом! — командую я, припускаясь галопом в направлении стадиона.

Накручиваю положенные круги вместе со своими подопечными, Фор всегда так делал, когда нас тренировал, показывая своим примером нужную выносливость. Да и невеселые мысли хорошо выветривает. До финиша добираемся уже с высунутыми языками, подобно горжеткам, следом нехитрые упражнения — приседания, наклоны, отжимания, для профилактики. Мне доверили помогать в инициации урожденным бесстрашным. Самая маленькая группа — всего 18 неофитов, подошедших по возрасту. Пришлось снизить возрастные ограничения до шестнадцати лет из-за нависшей угрозы войны. Да, гоняем мы их до издоха все по очереди. Но не для упоения властью, а для того, чтобы в случае боевых действий ребят не убили в первой же заварушке. Тренировки тяжелые, выматывающие, но оно того стоит.

Фор взял на себя дружелюбных и искренних, у его лучше всего получается обучать переходников. Знает к ним подход. Вайро взял на себя изгоев. Его они побаиваются, опасаются. Изгои хуже всего поддаются обучению. Они не признают дисциплину, они ленивы и тупые как пробки. А Вайро их недолюбливает и совершенно не жалеет. Остальные командиры тренируют бесстрашных.

Итон наш лидер. После просмотра занимательного кино с Джанин в главной роли, все бесстрашные оказались вместе, большинство вернулось из Эрудиции и тоже присоединились к нам. С нами на полигоне оказались все оставшиеся дружелюбные, очень многие искренние пришли на базу, где обитал Фор, чтобы отправится с нами на полигон. Шона и Гаррисон отказались от лидерства после объединения. Эдвард стал командиром силового отряда и инструктором новобранцев. Помогает мне обучать ребяток драться. Трис лидерствует с Итоном, на пару разгребают эти завалы. Помогает им Джоанна, она взяла на себя вопросы по продовольствию и налаживанию быта, ее правой рукой стал Джордж.

Дин и Мелисса тоже с нами. Эрудитов пришло мало, Дин работает в лазарете с Роджером и занимается разработками сывороток по ускорению заживления. Мелисса и Калеб ему помогают. Может быть, вскоре и у нас появится сыворотка регенерации. Линн и Сани ушли в патруль, но уже замахиваются на разведку, только суровый норов их мужчин пока противостоит этому. Я тоже прошусь в разведку по близлежащему исследованию местности к Ворону, обещал подумать. Ой, да куда он денется!

Вообще, весь командный состав занимается разведкой. Пытаются найти причины необъяснимой гибели Бартона, она до сих пор не дает никому покоя. Разведчики облазили все туннели, обследовали каждый миллиметр и совершенно ничего не нашли, что могло бы объяснить, что же случилось с нами тогда…

Никто не знает что случилось тогда… и никто не знает, что случилось с Эриком. Он просто ушел, исчез, словно растворился в воздухе, а я прибывала в каком-то невообразимом ступоре, пытаясь понять причины его исчезновения. Прождали до утра, потом подняли командование, и мы с Вороном прошли по его возможному следу столько, сколько смогли, до лесополосы состоящей из сплошных дебрей. Шли, а я все в ужасе ожидала наткнуться на мертвое тело или еще что-то подобное… так хреново мне никогда не было. Я просто умирала от страха, буквально срослась с ним воедино.

Ворон решил возвращаться. Больше мы не могли ничего.

— Если лидер не хочет, чтобы мы его нашли — то мы и не найдем! — и к сожалению это правда, мы далеко не опытные супер-следопыты, чтобы распознать его следы в гремучих дебрях. — Не дергайся, Крошь, он не пропадет…

О да, конечно, прям так легко… взять и не дергаться. Дня два ни с кем не разговаривала. Не могла. Боялась, перебирала все свои мысли, гадала. Винила себя, конечно… еще как! А если, это я виновата… Ведь Эрик не мог взять и просто всё бросить… меня оставить одну, снова… Не мог! Нет! С ним что-то случилось… Вся печаль и переживания прочно поселились на ресницах безостановочной, соленой влагой. В горле скребло, словно у меня душу изнутри выскабливали на живую… Девчонки пытались помочь, поддерживали, старались сгладить мои мучения и ужас. А что, если эта боль и страх вообще станут постоянным ощущением в жизни? На третий день мне пришла в поддержку тяжелая артиллерия…

Как обычно, сидела на жесткой кушетке, скрутившись в клубок плоти. Мои невеселые мысли нарушились чьим-то присутствием. Я сначала понять не могла, кто пришел, но когда рядом со мной опустилось на матрас гибкое мощное тело, я обнаружила, что это Вайро. И откуда нам столько чести?

— Чего, ноешь, малявка?

— Нет. Все нормально. Погода ни к черту и вообще… — пролепетала, пряча мокрое лицо в ладошах.

— Слушай. Не думал, что буду вообще когда-либо кому-то такое говорить, а уж тем более тебе, но… Не теряй веру. У лидера есть какой-то план, есть причина, по которой он ушел. Иначе и быть не может. Иногда кажется, что он делает невообразимую х*йню, но в итоге всегда оказывается, что он делал правильно.

— Спасибо… Ты не представляешь, что для меня значит… Вайро, спасибо тебе. — они тоже не верят, что Эрик просто сбежал или предал нас. Такое облегчение закипело внутри газированным фонтаном.

— Да, ладно. Может замолвишь за меня когда-нибудь словечко, а? — пихнул меня локтем в бок. Потом синяк остался от такого проявления дружеских чувств. Но приятно, блин. — И еще. Я видел его в Эрудиции, в стельку пьяного… Из-за тебя. Он жить без тебя не хотел. Это невозможно подделать, да ты и сама знаешь. Так что… Заканчивай нытье, подняла задницу и пошла в пищеблок. А то растаешь скоро уже. Быстро! — ласково так прорычал злыдень, словно разъяренный медведь.

А есть-то действительно уже хотелось, но… такое ощущение, что большинство людей меня решили затравить. Насмешливые и злобные взгляды, ухмылки, полные презрения. Процеженные сквозь зубы мне в след оскорбления — «подстилка», «патаскуха предателя» и прочие вкусности…

И в тот раз, как я только вошла в зал, застала очередную перепалку мужчин с Итоном, который пытался убедить нас, что Эрик настоящее чудовище, перебежчик, садист и нет ему места на этой грешной земле… тьфу, бл*дь. Я пристроилась недалеко от эпицентра, сиротливо поглядывая мрачным взглядом на вещавшего лидера.