— Ключей нигде нет, — раздается чей-то голос. Вот она, та необходимая мне пощёчина. Я отстраняюсь и, кидая на Чака пренебрежительный взгляд, отворачиваюсь.

— Что же, похоже, мы вынуждены провести некоторое время вместе, — дразняще произносит он мне на ухо.

— И сколько это продлится?

— Пока ты мне не надоешь. А я люблю недотрог.

— Сволочь, — сквозь зубы проговариваю я.

— У тебя есть всего два выхода. Перестать ломаться или же провести со мной неделю…, а может, месяц или год. Что выберешь?

— Такой шикарный выбор, что я даже и не знаю. Может…- я замахиваюсь и даю коленкой ему между ног. Он сдерживает поток нецензурщины и злобно смотрит на меня.

— Так ты лишь продлишь срок мучений.

— Ну должна же я получить хоть какое-то наслаждение от пребывания рядом с тобой. А это единственное, что меня пока радует.

— Если ты выберешь сдаться, то наслаждения ты получишь куда больше, я тебе обещаю.

— Прости, но эта перспектива мне пока не кажется радужной.

— Со временем это изменится.

— Посмотрим, — я осматриваюсь. До туалета мы с ним так и не дошли. Хорошо, что хоть он был предлогом. А что будет, когда мне действительно захочется? А когда захочется ему? Мне срочно надо найти эти ключи!

Я резко хватаю его за рубашку и притягиваю к себе. Медленно вожу по его телу рукой, в попытках отыскать ключи.

— Не думал, что ты так быстро сдашься.

Чак прижимается ко мне и целует шею. Я замираю. Мелкая дрожь пробегает по всему телу. Нет, Уолдорф, его мягкие губы не сломают тебя. Нет, ты не станешь сейчас постанывать от удовольствия. Уолдорф, на тебя все смотрят, соберись!

— Вообще-то я искала ключи, — как можно спокойнее и сдержаннее говорю я. Он отстраняется и опускает голову вниз. С его губ слетает смешок.

— Значит, с тобой не будет так скучно. И это хорошо. Повторюсь. Легкие добычи меня не интересуют. Девушек надо завоевывать. Иначе это не девушки, а шлюхи.

— Странно слышать такое от порно актера.

— Это всего лишь работа. В жизни от наших поступков зависит то, кем мы кажемся со стороны. И всем плевать, что у вас в душе, если вы ложитесь под всех подряд, девушки.

— А если вы, мужчины, смогли уложить девушку на первом свидании, то вы — мачо искусители. Двойные стандарты.

— Они всегда будут в нашем мире. Пора привыкнуть.

Он пожимает плечами и ведет меня к выходу. Вся съемочная площадка разом засуетилась. Их вопросы о том, куда мы направляемся, наполняют помещение.

— Можете нас больше не ждать, — громко произносит Чак. — Как минимум неделю, — добавляет он.

— Ты же не серьезно? — спрашиваю я, пытаясь тянуть его назад.

— Вполне серьезно. Ближайшие дни ты проведешь со мной. Вот и посмотрим, какой из меня мачо-искуситель.

========== Глава 7 ==========

Пытаюсь казаться спокойной, пока Чак ведет меня по улице. Все люди смотрят на нас, как на ненормальных. А что особенного в том, что я в костюме полицейского? Или в том, что я прикована к какому-то молодому человеку? Это лишь мое дело, не вам меня судить.

— Еще немного и мы будем у меня дома.

— Значит, сразу в дом меня поведешь? Прости, но я не такая, — наигранно равнодушно говорю я. Сердце екает. Нехорошо все это закончится. Про себя твержу, что нельзя идти с почти незнакомым тебе человеком к нему домой, но взгляд падает на наручники. Обречена.

— Такая, не такая, а вот выбора у тебя все равно нет.

Это мы еще посмотрим. Напыщенный, самовлюбленный кретин. Хочется протестовать, да вот никак. Откидываю голову назад, чтобы только его не видеть. Это издевательство какое — то. Его за это посадить могут!

— А вот и мой дом, — слышу его довольный голос и невольно опускаю голову.

Перед моими глазами высокая многоэтажка. И на каком же этаже расположился он?

— У меня пентхаус, — будто читая мои мысли, произносит Чак. Я улыбаюсь, предполагая, что все не так уж плохо.

— Важная персона? — в шутку произношу я и вперед него иду к входу.

Он недоумевает от моей реакции, но это еще больше разогревает его интерес. Это я уяснила в лифте, когда его рука начала поглаживать мою спину. А потом начала спускаться ниже…

— Попридержи коней, — грубо говорю я, и раздается громкий шлепок. Чак потирает руку, что только что пережила мой удар и сердито смотрит на мое довольное выражение лица. А вот нечего распускать руки.

— А если я попытаюсь перерезать наручники?