– Возможно, и нет. Я надеюсь, что это не имеет к ней отношения, разве что она случайно попала в эту историю.

Телман не поверил Питту, что и отразилось на его лице. Впрочем, на самом деле Томас и сам не верил в сказанное. Он слишком хорошо ощутил на себе власть Войси, чтобы посчитать случайным любой удар в его пользу.

– А что представляет собой эта миссис Серраколд? – спросил его бывший помощник, с легкой озабоченностью нахмурив лоб.

– Понятия не имею, – признался Томас. – Пока я лишь начал собирать сведения о ее муже и, что еще важнее, о его противнике. Серраколд вполне состоятелен, он второй сын старинного рода. Изучал искусство и историю в Кембридже и много путешествовал. Проявляет большой интерес к реформам и, будучи сторонником Либеральной партии, претендует на место в парламенте от Южного Ламбета.

Лицо Телмана, точно зеркало, отражало все его чувства, хотя он пришел бы в ярость, узнав об этом.

– Привилегированный богач, не работавший ни дня за всю жизнь, вдруг вздумал, что ему хочется попасть в правительство, чтобы учить остальных уму-разуму. Или, скорее, запрещать нам жить своим умом, – интерпретировал он услышанное на свой лад.

Питт не стал утомлять себя спором. С точки зрения Сэмюэля, эти заключения, вероятно, были близки к правде. В той или иной степени.

Телман медленно сник. Не услышав аргументов, которые он надеялся оспорить, инспектор не испытал никакого удовольствия.

– Какого рода человек придет посмотреть на женщину, которая заявляет, что умеет общаться с духами? – вызывающе спросил он. – Неужели непонятно, что все это чепуха?

– Люди пребывают в поисках, – задумчиво ответил Томас. – Лишаясь своих любимых, уязвимые и обездоленные, они цепляются за прошлое, сознавая горестную невыносимость будущего. Не знаю толком… но слабых и доверчивых людей легко могут использовать дельцы, полагающие, что они наделены некими способностями или умеющие создать убедительные иллюзии… В общем-то, в сущности, не так неважно, чем именно они их заманивали.

Теперь на лице Сэмюэля застыла маска отвращения, скрывавшая внутреннюю борьбу с сочувствием.

– Это надо запретить! – процедил он сквозь зубы. – Какая-то смесь проституции и трюков ярмарочных шарлатанов, но те, по крайней мере, не наживаются на чужом горе!

– Мы не можем запретить людям верить в желаемое или необходимое им, – ответил Питт. – Или выяснять ту правду, которая им нравится.

– Правду? – насмешливо произнес Телман. – Почему они не могут просто ходить в церковь по воскресеньям?

Впрочем, на последний вопрос он не надеялся получить ответ. Инспектор знал, что ответа не будет: он и сам не знал, что можно сказать в таком случае. А он предпочитал не задавать вопросы, ответы на которые затрагивали очень личные сферы веры.

– Что ж, нам придется выяснить, кто это сделал! – решительно заявил он. – Полагаю, эта женщина имела право не быть убитой, как и любой из нас, даже если она совала любопытный нос не в свои дела. Я лично предпочел бы, чтобы моих предков не тревожили!

С этими словами он отвернулся от Томаса, но затем продолжил с озабоченным видом задавать вопросы:

– Как же им удается проделывать подобные трюки? Я обыскал всю ту комнату от пола до потолка и ничего не нашел: ни рычагов, ни педалей, ни проводов. Совсем ничего. И служанка тоже клянется, что она ничего такого не устраивала… Но все-таки, по-моему, тут дело нечисто! – Телман на некоторое время озадаченно умолк, но потом снова подал голос: – Как же, ради всего святого, внушить людям, что они видят, как вы взлетаете к потолку? Или что ваше тело растягивается и вы становитесь ростом с фонарный столб?

Питт задумчиво пожевал губу.

– Для нас важнее, как можно узнать то, что клиенты хотят услышать, чтобы удовлетворить их интерес.

Телман озадаченно уставился на него, и постепенно лицо его озарилось пониманием.

– Надо собрать сведения о клиентах, – еле слышно произнес он. – Эта служанка рассказывала нам кое-что утром. Говорила, что ее хозяйка очень привередливо выбирала клиентов. То есть выбирала только тех, о ком могла все разузнать. Это же просто – выбрать кого-то знакомого, послушать его, поспрашивать, а потом добавить то, что вы слышали. Может, даже можно поручить кому-нибудь проверить их карманы или сумки… – Инспектор загорелся этой версией, и в глазах его сверкнуло негодование. – А можно еще нанять кого-то поболтать с их слугами. Или тайно проникнуть в их дома, почитать письма, документы, сунуть нос в шкафы… Поспрашивать в магазинах, выяснить, сколько они тратят и кому задолжали…

Питт вздохнул.

– И когда вы выясните достаточно об одном или двух клиентах, – заключил он, – то, вероятно, осторожно попытаетесь использовать шантаж. Да, Телман, это дело может оказаться на редкость отвратительным, чертовски отвратительным.

Губы Сэмюэля жалостливо дрогнули, но он мгновенно поджал их, чтобы скрыть свои чувства.

– С кем из этих трех клиентов она могла зайти слишком далеко? – задумчиво произнес он. – И в какую сторону? Надеюсь, это не ваша миссис Серраколд… – Инспектор слегка вздернул подбородок, вытянув шею, словно воротник стал ему туговат. – Но если окажется, что это она, я не буду искать других виновных, чтобы порадовать Специальную службу!