– Зак?
– спросил Гриффин, снимая презерватив и застегивая штаны.

– Голубоглазик, помнишь? Мой чертовски горячий еврейский редактор, оставивший меня ради своей жены?

– Точно. Помню этого парня. Думаю, что стояк у него был все-таки на тебя. А автомобиль шел как бонус.

– Это очень хорошая машина, - сказала Нора, проводя рукой по капоту.

Астон Мартин был подарком от любовника три года назад - наследника династии Ближнего Востока, который прилетал в Штаты каждые несколько месяцев, чтобы удовлетворять свою очень сверхсекретную одержимость женщинами-Доминатрикс. Великолепный мужчина. Он любил писать арабские стихи на ее обнаженном теле после секса. После первой недели вместе она нашла Астон Мартин в гараже в качестве благодарности за все.

– Моя любимая детка.

– Почему ты заставила меня привезти ее сюда и поставить в гараж?
– спросил Гриффин, делая круг вокруг автомобиля.

Нора поцеловала свои пальцы и прикоснулась ими к капоту, будто благословляя. Увидев жирные пятна на краске, она взяла замшевую тряпочку и с осторожностью стерла отпечатки тел Норы/Гриффина с пламенеюще-красной поверхности.

– Я собираюсь отдать ее Уесу, моему старому соседу по комнате.

– У тебя был сосед по комнате?

– Студент. Я никогда не рассказывала тебе о нем. Великолепный малый. Ты бы попытался его трахнуть.

– Скорее всего, да. И что случилось с этим великолепным студентом?

Нора тяжело вздохнула.

– Он влюбился в меня. Нехорошо вышло. Пришлось его отпустить. Она старалась, чтобы голос звучал безразличным, но поняла, что Гриффин на это не купился.

– Звучит так, будто не только он один влюбился.

Гриффин многозначительно посмотрел на Сатерлин.

– Грифф, ты слишком красивый, чтобы быть еще и умным.

Нора заслужила сердитый взгляд от него.

– Ты все еще разговариваешь с ним?

– Он звонит, но я не отвечаю. Все, что я знаю, что он уехал из Йорка и вернулся в Кентукки.

– Искала его в Гугле? Смотрела, есть ли у него страничка в Фейсбуке или Твиттере?

Нора отрицательно покачала головой.

– Было такое искушение, но я не смогла. Что, если он все еще одинок и в печали? Это разбило бы мне сердце.

Гриффин обошел машину и встал перед Сатерлин. Обхватив ее подбородок ладонями, он заставил её посмотреть ему в глаза.

– А что, если он счастлив? Может, даже встречается с кем-то?

Нора тяжело выдохнула.

– Это все равно разобьет мне сердце.

– Нора, - сказал Гриффин.
– Ты действительно должна…

– Мастер Гриффин? Госпожа?

Послышался голос с английским акцентом из-за двери гаража.

– Боже, меня так заводит, когда он называет меня Мастер Гриффин, - Гриффин застонал, а Нора рассмеялась и поправила свою одежду. Сегодня он в самом деле надел брюки - хаки и белую футболку, обтягивающую его мощные татуированные бицепсы. Брюки и футболку, но, по-видимому, забыл про обувь или носки. Все же, это был хоть какой-то прогресс.

– Прибыл ваш другой гость, - сказал величественный седовласый дворецкий Гриффина.

Лицо Норы расплылось в улыбке.

– Младший извращенец здесь. Пойдем.

Нора схватила Гриффина за руку и пронеслась мимо дворецкого.

– Так, расскажи мне об этом пацане, - сказал Гриффин.
– Ты сказала, что он семнадцатилетний сабмиссив и посещает твою церковь. Что-то еще, что я должен знать о нем?

– Например, что? Есть ли у него какая-нибудь пищевая аллергия?

– Давай я просто скажу, что совсем не помню себя семнадцатилетним. По-моему, я провел первые полгода пьяным, а вторые – под наркотой.

– Не стоит волноваться о Микаэле. Он придерживается других правил. Сорен сказал, что он даже не пьет алкоголь. Но есть три вещи, которые тебе следует о нем знать.

– Я готов, - сказал Гриффин, открывая парадную дверь, в то время, как серебряный Роллс-Ройс Кингсли подкатил к дому.
– Удиви меня.

Нора шлепнула его по руке.

– Во-первых, Микаэль не разговаривает.

– Он что, немой?

Гриффин выглядел немного напуганным. Сам Гриффин молчал только тогда, когда его рот затыкали чем-нибудь - и предпочтительно кем-нибудь.

– Нет, просто он действительно тихий. Очень нервничает. Молчит.

– Сабмиссив?

– Вот он, - сказала Нора; дверь Роллса открылась, и из машины вышел Микаэль.

Он поднял солнечные очки на макушку и улыбнулся Сатерлин. По телу Норы прошла волна возбуждения.

– Срань Господня, - выдохнул Гриффин, его темные глаза расширились при виде парня.

– Ага, - сказала Нора, улыбаясь Микаэлю в ответ.
– Номер два - Микаэль абсолютно, полностью, до невозможного красив.

– Нора..., - отозвался Гриффин печальным голосом.
– Кажется, я влюбился.