11 января

Это происходит все чаще. Роуз пытается скрывать это от меня, но все зашло слишком далеко, даже для нее. Вчера, после школы, я нашла несколько старых фотографий со мной и Андреем. Они сломали меня. Большую часть ночи я проплакала, ненавидя жизнь. Я ненавидела тот факт, что выжила. На следующий день, во время завтрака, Роуз подбежала ко мне и крепко обняла. «Все будет хорошо,» – сказала она. – «Ты должна была выжить». Я отстранилась и потребовала объяснений откуда она узнала о том, что творилось прошлой ночью в моей голове. Она сказала, что все мои мысли написаны на моем лице, что я слишком печальна... но я могу сказать с полной уверенностью, она лжет. Она как-то оказывается в моей голове. С каждым днем я чувствую это все сильнее и сильнее. И это не радует ни меня, ни ее.

15 января

С момента аварии прошел ровно месяц. Я не верю в это, лишь продолжаю думать, что как только в школе начнутся каникулы, они приедут меня навестить. Такое чувство, что они просто куда-то уехали, быть может, путешествовать по Европе. Никто больше не говорит о них, и с чего бы? Кроме меня никто не потерял всю семью в автокатастрофе. Конечно же, Роуз знает, какой сегодня день. Мне не нужно оказываться в ее голове, чтобы знать, что та ночь преследует и ее. Это написано в ее глазах, пусть она и притворяется, что ее больше ничего не волнует. Она тусуется и веселится гораздо больше обычного. Я стараюсь не ругать ее за это. Не мне за ней приглядывать, но я все равно волнуюсь. Дядя Виктор тоже не забыл об аварии. Он прислал мне открытку, в которой было сказано, что он постоянно переживает за меня.

16 января

Сегодня кто-то обратился ко мне со словами «Принцесса Драгомир», а я стала оглядываться по сторонам, пытаясь найти взглядом маму. Только потом я поняла, что назвали так меня. Теперь принцесса я. Я самая старшая в роду Драгомиров. Теперь я и есть род Драгомиров.

17 января

Я чувствую себя все хуже и хуже. Настолько, что после уроков я перестала разговаривать с психологом. Она сказала, что чувствовать грусть нормально, особенно учитывая тот факт, что на этой неделе прошел ровно месяц с их смерти. Я пыталась объяснить ей, что это не просто грусть. Больше похоже на депрессию. Словно внутри меня живет что-то, что пытается взять меня под контроль. Роуз тоже это чувствует, конечно, на в такой мере, как я. Думаю, что в ней это отдается эхом. Или она способна отстраниться от этого из-за всех тех безумных вещей, которые она вытворяет. Прошлой ночью она и другие новички устроили вечеринку в лесу и украли бутылку водки. Все они стали забираться на высокие деревья и подначивать друг друга спрыгнуть вниз. Роуз обжималась с кем-то, но точно не могу вспомнить, кто это был.

18 января

Сегодня плохой день.

19 января

Вчера я потеряла контроль. Это отвратительное, всепоглощающее отчаяние внутри меня взяло верх. Мне было необходимо избавиться от него, но я не понимала, как, и начала царапать запястья сама того не осознавая, раздирать свою собственную кожу. Избавилась я только от собственной крови, но утром мне стало лучше. Это пугает меня.

21 января

Из-за всех темных событий прошлой недели я совсем забыла, что должна сдать мистеру Надю эссе. Он не прощает вещи такого рода, и девушка, ставшая в мгновение ока сиротой, не является исключением. После занятий я осталась умолять его дать мне еще немного времени… и он даже не стал меня наказывать. Улыбнулся и кивнул, когда я, заикаясь, попыталась оправдать свою забывчивость головной болью длиной в неделю. Он сказал, что все понимает и дал мне еще неделю, а затем добавил, что, если мне нужно будет дополнительное время, это не будет являться проблемой. Я сказала, что недели мне хватит и побежала в свою комнату. Это должно было осчастливить меня, но вся ситуация выбила меня из колеи.

27 января

Вдохновение что-то писать у меня так и не появилось. Каждый день я притворяюсь, словно живу нормальной жизнью, что все в полном порядке, в то время как внутри меня все расходится по швам. Роуз знает, но не понимает, что должна сделать для меня, и это сводит ее с ума. Она не привыкла чувствовать себя беспомощной. У нее всегда есть план, может, не всегда хороший, но есть. Она присматривает за мной, чувствует мое настроение и говорит, что все будет хорошо, но сама в это не верит.

31 января

Роуз застукали, когда она посещала меня позже дозволенного времени, но без особых усилий я смогла договориться с комендантом нашего общежития. С мистером Надем и эссе было точно так же, и сейчас я понимаю, что это было внушение. Но я даже не старалась! Это никогда не было моей целью. Никто не должен использовать свои способности на других людях. Однажды я видела, как другие дети используют свои силы для решения похожих проблем, но никто из них не смог добиться успеха в отличии от меня.

9 февраля

Скоро будут танцы в честь дня Святого Валентина. Аарон говорит, что мы должны пойти. Я спросила зачем, и он ответил: «Просто». Боже, он начинает меня раздражать.

14 февраля

Сегодня я ходила на танцы. Я надела одно из своих новых платьев, которое мне купила мама прямо перед аварией. Оно длинное, лавандового цвета и со стразами на лифе. Все говорили, что я прекрасно выгляжу. Аарон не мог перестать пялиться на мое декольте. И все это время я просто продолжала становиться все безумнее и безумнее. До сих пор не знаю почему. Во мне снова просыпалось что-то темное и уродливое. Я вспомнила о том, как мама выбирала мне платье, а затем и о том, что с момента аварии завтра пройдет еще месяц. Когда танцы закончились, Аарон сказал, что мы должны пойти на афтепати к Камилле, и я взорвалась. Сказала ему, что устала слушать его разговоры о том, что мы должны делать. Сказала, что устала и от его простых разговоров. Он выглядел так, словно я дала ему пощечину. Я вернулась в свою комнату, готовая взорваться… и сделала это снова. Я позволила физической боли затмить душевную. Но в этот раз я сделала порезы лезвием, а не ногтями. Лишь для того, чтобы почувствовать боль, которая способна отвлечь меня от того, что происходит в моей голове. Затем пришла Роуз и стала кричать на меня. Не думаю, что такое случалось когда-либо раньше. Она продолжала кричать, чтобы я никогда не делала такого снова, и что, если мне плохо, я должна найти ее. Она не злилась. Она была напугана. И этого тоже раньше не происходило.