В «студне» горящие образы

В «студне» навеки замерзли.

В «студне» мерцают мечты

О синергии и оргазме

В «студне».

Может, это и не было бессмертным произведением в прозе, но оно превосходило все, что было написано в метадзен-синергетических философских стихах, подумала Орхидея.

На столиках мерцали крошечные «студневые» свечи. Маленькие огоньки освещали лица, большинство выражений которых разделялось на две категории: пресыщенную скуку и пылкую восторженность. Многие клиенты были одеты в серое — модный цвет среди людей искусства.

Морган Ламберт хорошо вписывался в контингент «Вулкана». Это был худощавый, впечатлительный мужчина с резкими, аскетическими чертами лица и длинными, чувствительными пальцами художника. Он посмотрел на Рафа.

— Вы знали Тео Уиллиса?

— Нет.

— Он был немного чудаковатым, но в остальном вполне нормальным. — Морган перевел взгляд на Орхидею. — Больше о бедном старине Тео и сказать-то нечего, правда?

— Похоже на то. — Орхидея откинулась на стуле и засунула руки в карманы джинсов. — И все-таки никогда не поверю, что он совершил самоубийство. Он бы не смог.

— Говорят, трудно сделать какие-то выводы. — Морган потягивал слабое зеленое вино. — В последние месяцы он посещал психотерапевта.

Орхидея удивленно подняла брови.

— Не знала.

— Я знаю только потому, что Тео забегал ко мне за пару дней до того, как улететь в тот овраг на машине. Мы пропустили несколько стаканчиков. Он сказал, что хочет поговорить, но в конце концов сообщил только то, что ходит к синергетическому психотерапевту.

— Он сказал тебе почему? — спросила Орхидея.

— Нет. Мне показалось, что новая работа в университетской лаборатории сильно на него давит.

— Тео всегда плохо справлялся со стрессом. — Орхидея поджала губы. — Однако не думаю, что из-за этого он решился бы на самоубийство. Вероятнее всего, если бы работа так его достала, он бы просто уволился. Он всегда так делал.

— Тео сказал, что ему нужны деньги. Он вскользь упомянул какие-то невероятные планы открыть собственное агентство, предоставляющее услуги по фокусированию, которое специализировалось бы на ледяных концентраторах. Он пытался получить финансирование под этот проект, но потерпел неудачу.

Орхидея вздохнула.

— Представить не могу, чтобы банк выдал Тео кучу наличных. Он не был похож на надежного заемщика.

— Это точно, — согласился Морган.

Раф рассматривал Моргана со странно задумчивым выражением на лице.

— Уиллис не упоминал, что именно давило на него?

Морган покачал головой.

— Нет. Но он всегда был чем-то угнетен. У него было что-то вроде паранойи.

— Как вы трое познакомились? — спросил Раф.

Орхидее стало любопытно, почему Раф так интересуется Тео Уиллисом.

— Три года назад нас взяли в лабораторию по исследованию ледяных кристаллов. Ученые в «Парасинергетике» хотели узнать, можно ли использовать концентраторов нашего типа при лечении душевнобольных. Они хотели проверить сумасшедшую теорию, придуманную заведующим лабораторией доктором Брейсуэллом.

— Что за теория?

— Брейсуэлл полагал, что, если душевнобольных должным образом сфокусировать, то психотерапевты-синергетики смогут перенастроить синергетические силы в их парапсихологических портретах.

— Обычные концентраторы не могут работать с действительно чокнутыми талантами, — объяснил Морган. — Не получается хорошего контакта. Более того, это вредит концентратору. Как правило, результат — временное перегорание.

— Тем лучше, — вставила Орхидея. — Еще одна небольшая уловка природы, чтобы не дать опасным талантам стать слишком хищными. Синергия в действии.

По глазам Рафа ничего нельзя было прочесть.

— Что стало с исследованием?

Морган усмехнулся.

— Они совсем не поддавались обучению. Орхидея подняла восстание прямо посреди проекта, разозлилась, когда они попытались заставить нас фокусировать для совсем сдвинутых талантов. Она провела один сеанс с парнем по имени Кэлвин Хайд. На этом все и закончилось. Орхидея ушла, мы с Тео последовали за ней.

— Кэлвин Хайд? — переспросил Раф. — Он был одним из психически больных талантов?