на излучине реки. Самцы крачек часто приносят такие подарки своим подругам по гнезду. Значит, если нам повезет, то удастся найти гнездо. Итак, вперед! На веслах мы подгребли к косе, нос лодки легко коснулся берега, и вот мы уже на песке разминаем слегка затекшие ноги. Тут же над головой раздался тревожный крик "Клир..ип". Ну, так кричит только кулик-сорока, и встречается он на мордовских реках только тут, на Суре.

Поведение кулика-сороки явно вызывающее, подлетает близко. Вот это называется удачей: вы пристали к берегу в надежде обнаружить гнездо малой крачки, а тут, оказывается, можно найти еще и кладку кулика- сороки.

Это не совсем обычная птица в наших краях. Вы можете пройти десятки километров вдоль Мокши, Алатыря, Иссы - и вряд ли встретите кулика-сороку. А вот на Суре - пожалуйста.

Кулик-сорока - важная птица. Среди прочих речных куликов она выделяется солидными размерами. Представьте себе птицу величиною с городского голубя на крепких, довольно высоких розового цвета ногах и с сильным ярко-красным клювом, которым она ловко переворачивает камешки, выискивая под ними насекомых, моллюсков и другую живность. Окраска оперения, как и у обыкновенной сороки-белобоки, пегая, черная с белым. Хвост у кулика-сороки, как и подобает всем куликам, короткий, не "сорочий". Только сходство в окраске оперения и определило столь странное название птицы. Тут тебе и кулик, тут тебе и сорока.

Яйца куликов - сорок, как, впрочем, и крачек, лежат прямо на земле среди ракушки и гальки. Ни травы, ни кустов на речной косе, лежат себе яйца, словно на ладони, смотри на них, фотографируй... Но это только так кажется. Шесть раз команда нашей лодки самым тщательным образом прочесывала трехсотметровую косу, пока, наконец, один из нас чуть не наступил на кладку кулика-сороки. В небольшом углублении лежало три конусовидных, испещренных пятнами под цвет гальки крупных яйца. По размеру они ничуть не уступают куриным. Но ведь взрослый кулик-сорока весит не менее полкилограмма, а курица по меньшей мере в два раза больше. Вот почему невольно поражаешься величине куличьих яиц.

Когда мы нашли гнездо, волнение птиц достигло предела. Равномерное "клир-ип" перешло в частое "ки-ки- виккики", и мы поспешили прочь от этого места. Ведь жалко будет, если такая прекрасная птица покинет кладку и на свет не появятся три симпатичных пуховичка. Увы, сколько таких кладок и птенцов гибнет по вине горе-туристов, не ведающих жалости к природным дарам и красотам. Пишу я эти строки, а сам думаю о читателях: "А вдруг они помогут остановить хотя бы одно преступление против природы?". Ведь настоящий туризм - такое интересное и важное дело! Мы знакомимся во время походов с историей и богатством родного края. Цель таких походов - выявление и охрана достопримечательностей, а вовсе не их уничтожение. Это же ясно, не так ли?

Н6 Но вернемся к малым крачкам. Мы гнезд пока не нашли. Придется спрятаться в прибрежных зарослях ивы и терпеливо ждать, когда к гнезду подлетит одна из птиц и выдаст его месторасположение. Через полчаса мы уже знали, в какой точке косы находится гнездо малых крачек. Но ориентиров на косе никаких. До боли в глазах фиксируешь найденную точку и идешь к этому месту Наконец мы у цели. Песок, галька... а вот, всего лишь в метре от меня три пятнистых яичка. Быстро их промеряем. Мои спутники находят на удалении шести-семи шагов еще два гнезда. Негусто. Помню, как на острове Чапуренок, что на Северном Каспии, я попал в колонию крачек, в которой было более 1000 гнезд. Ногой некуда ступить было. Но раз этих птиц в Мордовии мало, тем важнее их сохранить, чтобы и в будущем они украшали наши реки. Мы идем к лодке, а взволнованные крачки с криком нас провожают.

"Зоолог-1" вновь разрезает сурскую гладь. На берегу у самой кромки воды деловито вышагивает стройная длиннохвостая птичка - белая трясогузка. Это уже далеко не первая трясогузка на нашем пути. Но мы были так заняты более редкими видами, что о трясогузках как-то забыли.

У белой трясогузки белыми оказываются только брюшко, лоб, щеки и крайние рулевые перья. На горле и зобу у трясогузки черная манишка, такого же цвета голова и хвост. А спина серая. Птица часто подергивает длинным хвостом и своим острым клювом достает насекомых. Потом спешно улетает под нависший берег. Где только белая трясогузка не гнездится! По берегам рек, в полях, на опушке леса, около строений... Но, пожалуй, на берегу реки встречается чаще, чем где-либо. Гнезда всегда устроены в каком-нибудь укрытии - под мостом, в норе, в низко расположенном дупле... Однажды мы нашли гнездо в срубе колодца. Трясогузок нам встретится в пути не один десяток.

К сожалению, погода стала портиться. Задул неприятный встречный ветер, на плесах появились белые гребни. Груженая лодка, как утюг, врезается в волны, и нас окатывает брызгами воды. Как на зло ветром сорвало мою соломенную шляпу, и вот пляшет она, издеваясь, недалеко от лодки, на волнах. Пока ее ловили, основательно промокли. А погода все хуже, надвигалась гроза. Лодка плыла уже где-то около Больших Березников. Спешно причалили к берегу, стали разбивать палатку, втаскивать наиболее денное оборудование. Накрапывало. Ливень начался, когда мы уже забрались под полотняную крышу.

Кто-то заметил, что летом дождь не страшен. Вот осенью было бы нам похуже. Слов нет, в холодную погоду ненастье особенно докучает. Но и осенью на Суре свои прелести и достопримечательности. Вот в эту поездку мы не увидим многих птиц, которые тут обычно ближе к осени. Ведь вдоль Суры, как и вдоль других рек, проложены пролетные трассы птиц-северян. Вот здесь, на этом же берегу, который сейчас поливает летний дождь, я в прошлом году видел осенью стайки тундровых краснозобиков. Забавные такие кулики с чуть загнутым вниз длинным клювом и ярко-рыжей грудью. А уж совсем часто, почти на каждой косе, в это время попадаются стайки небольших тундровых птиц - куликов- воробьев. Среди них встречаются очень похожие на куликов-воробьев белохвостые песочники, а также более крупные чернозобики. У последних на груди заметно черное пятно в виде кляксы. Да мало ли кого еще тут встретишь осенью - и чаек, и нырковых уток...