Внимательно меня выслушав, Туфан чуть подумал, затем кивнул:

— Да, такое конечно же вполне возможно, и к тому же у вас имелась достаточно весомая причина не думать о просроченной дате в вашем паспорте. Египтяне в любом случае не собирались его продлять. Таким образом, данное объяснение, по-моему, в общем-то приемлемо. Что ж, хорошо, тогда пойдем дальше. — Он снова опустил глаза в раскрытую папку. — Вы сказали коменданту, что подозреваете этого Вальтера Харпера в нелегальной перевозке наркотиков, так?

— Да, так.

— Настолько, что даже попробовали проверить всю машину после того, как выехали из Афин?

— Да, настолько.

— И тем не менее, все-таки решили продолжить поездку…

— Да, поскольку мне за нее обещали сто, целых сто американских долларов.

— Это была единственная причина?

— Да, единственная.

Он покачал головой:

— Нет, так у нас дело не пойдет.

— Но, сэр, я говорю вам чистую правду!

Майор вынул из папки какую-то бумажку.

— История вашей жизни отнюдь не внушает большого доверия.

— Испортить человеку репутацию легче легкого, сэр.

— Да нет, скорее всего, вы сами ее заслужили. Собственно, наше досье на вас началось еще в пятьдесят седьмом. Тогда вас несколько раз задерживали за различные мелкие прегрешения, но оштрафовали только за одно. Остальные полиции доказать не удалось.

— Все эти задержания были надуманными с самого начала.

Не обратив на мою ремарку ни малейшего внимания, Туфан тем же самым тоном продолжил:

— И тем не менее, на всякий случай мы запросили Интерпол, и что бы вы подумали? К нашему глубочайшему удивлению, материалов на вас там оказалось более чем достаточно. Например, им известно, что в свое время вы занимались ресторанным бизнесом…

— Да, у моей мамы был собственный ресторан в Каире. Это что, преступление?

— Владение — нет, а мошенничество — да. Ваша мама владела этим рестораном только частично. Но когда она умерла, вы продали его, уверив покупателя в том, что владеете им полностью. Хотя имелось еще два законных акционера. Тот покупатель обвинил вас в мошенничестве и подал на вас в суд, но, после того как полиция позволила вам переоформить сделку должным образом, он с готовностью забрал свое заявление обратно.

— Но тогда о существовании этих двух законных акционеров я даже и не подозревал, сэр. Моя мама никогда, ни разу не говорила мне, что продала часть своих акций…

И это было чистейшей правдой. Да, действительно, вина за все последующие неприятности и проблемы лежала целиком и полностью на маме, и только на маме! Да простит ее Господь…

— Далее, — невозмутимо продолжал майор Туфан. — В 1931 году вы купили партнерскую долю в небольшом издательском бизнесе в Каире. С внешней стороны он вроде бы занимался распространением иностранных журналов и различных периодических изданий, но на самом же деле настоящим делом этого, с позволения сказать, «бизнеса» было производство порнографии, которая затем активно распространялась на испано- и англоговорящих рынках. Вот это и было в то время вашим самым настоящим бизнесом.

— Нет, нет, сэр, все это было совсем не так…

— Данная информация поступила к нам от Скотленд-Ярда через Интерпол в пятьдесят четвертом в ответ на наш запрос, связанный с криминальным расследованием, проводимым нью-йоркской полицией. Из чего, естественно, следует, что Скотленд-Ярд следил за вашей, с позволения сказать, деловой активностью далеко не первый год.

Поскольку выражать возмущение или проявлять признаки гнева в моем положении было бы по меньшей мере глупо, я сдержанно, но с достоинством заметил:

— Знаете, сэр, я долгие годы публиковал, а иногда и писал весьма серьезные материалы для целого ряда журналов литературного плана. Иногда мои труды, возможно, были несколько смелыми, даже вызывающими, в силу чего нередко запрещались различными цензорскими властями. Но позвольте вам напомнить, сэр, что романы «Улисс» и «Любовник леди Чаттерлей», которые в свое время запрещались теми же самыми властями как порнографические или непристойные, сейчас считаются высококлассными художественными произведениями искусства и свободно продаются в любом книжном магазине.

Майор, в очередной раз проигнорировав мое, казалось бы, совершенно справедливое высказывание, снова углубился в папку с моим досье.

— Далее. В январе пятьдесят пятого вас арестовали в Лондоне за попытку продать партию различных порнографических и непристойных изданий, среди которых, в частности, была книга под названием «Только для мужчин» и периодический журнал «Магия очарования». И то и другое было издано вашей египетской компанией. Тогда вас обвинили только в незаконном провозе и распространении этой мерзопакостной продукции. Причем во время суда вы даже не упоминали об их литературных достоинствах, а вместо этого признали себя виновным. За что и были приговорены к двенадцати месяцам тюремного заключения.