— Забавы Блэка и Поттера нередко выходили за грань простых шалостей. И это касалось не только меня. Спроси Петунью, почему она так сильно ненавидит магию и магов. Что касается Блэка, то однажды одна его шутка едва не стоила жизни не только мне - я бы мог это понять, ведь наши отношения нельзя было назвать простыми - но и тому, кого Блэк называл своим другом. Так что, его арест не вызвал во мне никаких чувств, кроме мрачного удовлетворения.

— А этот его друг, как он отреагировал на подобную шутку?

— Никак, он продолжал оставаться другом, во всяком случае, назывался им. Хотя, на примере Хвоста, можно только догадываться об истинных отношениях в их мародерствующей компании, — наставник усмехнулся. Да, добрым и всепрощающим его назвать нельзя, но мне нужно было кое-что для себя решить, чтобы раз и навсегда определиться в своем отношении к нему.

— Эта шутка, что она из себя представляла?

— Тебе принципиально это знать?

— Желательно.

— Я подозревал, что один из них оборотень, а Блэк любезно подсказал, как к нему пройти.

— Зачем вы туда пошли?

— Мне было меньше семнадцати, — усмехнулся наставник. — На самом деле, я даже в страшном сне не мог представить, что оборотень просто сидит в незапертой комнате в доме практически посредине Хогсмида.

— Что? Но как?

— А вот так. Меня спас Поттер. Он анимаг, а оборотни не трогают животных.

— И чем все закончилось?

— Я очень много трудился, но сумел достигнуть того же, что и Поттер, я стал анимагом.

— Я не про это. Ведь жизнь спасенного мага …

— Я погасил свой Долг Жизни сразу же, — жестко оборвал меня профессор. — Я никому не сказал, что этот друг оборотень, тем самым я спас ему жизнь. Ведь если бы кто-то узнал о том, что по школе, полной детей, болтается неконтролируемый оборотень… Пострадало бы не только это жалкое создание, но и все его дружки, которые знали о маленькой проблеме приятеля - и не только знали, но и провоцировали оборотня на «прогулки». Мало того, я научился готовить антиликантропное зелье, чтобы он не подвергал опасности учеников. В благодарность, они стали доставать меня еще больше.

— Я так понимаю, подробностей я не услышу?

— Нет, я и так слишком разоткровенничался.

— А мать Гарри Поттера?

— Мы не будем говорить о Лили.

— Когда говорят таким голосом, сразу можно заподозрить что-то романтическое, — интересно, это какие-то демоны мне мстят за то, что нарушал их покой, и тянут меня за язык?

— Ты уверен, что хочешь это знать? — нет, когда наставники начинают говорить таким сладким голосом, я всегда хотел только одного — сбежать.

— Почему Волдеморт охотился за Гарри Поттером? — быстро переключил я разговор на другую тему.

— Из-за пророчества. В нем говорится, что рожденный на исходе седьмого месяца сможет его уничтожить, и, пожалуйста, не именуй его при мне.

— Почему? — я бросил взгляд на метку, понятно, не буду, профессор. — Не отвечайте, я понял. А почему он решил, что пророчество относится именно к Поттерам?

— А вот это мне не известно. Темный Лорд не делился со мной своими умозаключениями.

— Когда вы его оставили?

— С чего ты решил, что я его оставил?

— Догадался, — буркнул я. — Так когда это произошло?

— Когда мне исполнилось восемнадцать и у меня появился зачаток интеллекта.

— Хотите сказать, что Лили здесь не причем? — ну кто меня заставляет каждый раз возвращаться к этой теме?

— Гарри, мы не будем говорить о Лили, — наставник прищурился, а я втянул голову в плечи.

Воцарилось неловкое молчание, во время которого профессор убрал посуду и поставил на плиту чайник.

Я уже приготовился задать следующий вопрос, как в дверь постучали, и раздался приглушенный голос директора Дамблдора:

— Северус, мальчик мой, открой, я хочу с тобой поговорить о Люпине.

— Быстро наверх, — едва слышно прошептал наставник. Я практически на четвереньках прополз в сторону шкафа, закрывающего лестницу, но вместо того, чтобы подняться наверх, я наскоро наложил несколько заклинаний необнаружения и улучшающих слух на себя и прижался ухом к перегородке, образованной задней стенкой шкафа.

========== Глава 8. Вечер разговоров. ==========

Я практически вжался в стенку, но слышно все равно было плохо, до меня доносилось какое-то невнятное бормотание, из которого мне было мало что понятно. Но вот гость и хозяин вошли в гостиную и слышимость заметно улучшилась.