— Было бы это совращением — она бы давно уже под него легла, — не согласился демон. Уж в своих-то созданиях на любовном фронте он не сомневался. Зря, что ли, им такую магию в кровь примешал?

 — Ну не скажи... — не согласился с ним старик. — Очень она стойкая девочка. Да и вспомни, сколько у неё было мужиков? У неё опыта-то поболее, чем у того демона будет.

 Демон поморщился. Не любил он, когда его создания оказываются не такими сильными, как хотелось бы. Хотя, с другой стороны, он был рад за их малышку. Не хотелось бы, чтобы его слуга вдруг поломал девочку.

 — А что там за волнения начались? — подал голос первый блондин. Ему уже успели надоесть эти постоянные препирательства. Но настроение у него было прекрасное, так как оказалось, что всё-таки не его очередь удовлетворять эту неутомимую рыжую.

 — Ой, Эа, и не спрашивай, — вздохнул парень, что весь болит. — Там така-ая му-уть, — правой ладонью он прикрыл глаза, опёршись локтем в подлокотник.

 — Это точно, — это уже чернявая, устроившаяся на ещё одном кресле закутка, что стоял справа от дивана, где устроилась смерть, вздохнула. Очень она не любит, когда где-то начинаются войны.

 — Король Корела, Фурс Риртос, кстати, очень похожий на твоего фюрера, Оли, решил, что ему мало земель и рабов. Пользуясь тем, что РК не готово к войне по причине того, что просто этого не ожидает, напали на него. А в армии как раз сидит наша малышка, — ответил фиолетовоглазый.

 — Ой ду-ура-а, — богиня смерти закрыла лицо руками. Кажется, она больше всех волновалась за девушку. Ну, а как иначе? Она же их с Оли дитя. Захотели они, чтобы их ребёнок вырос среди смертных, а не тосковал в кругу богов. Что ей тут делать? Только взрослых доставать, ведь детей среди них о-очень мало. Вот и они так же решили. На Харосе как раз умерла девочка. Её родители решили обратится к богам. Грех было не воспользоваться такой возможностью. Они и поселили своё дитя в качестве души в мёртвое тело. Богине смерти тяжело было расставаться со своим дитя. А теперь, оказывается, она вообще на войне! Какая мать это выдержит? Она тяжко вздохнула. Её сосед по дивану выпрямился и притянул к себе женщину. Обмякшая богиня с тоской во взгляде уставилась на огонь.

 — Не волнуйся ты так, — прошептал Избранник, поглаживая её по спине. — С ней всё будет в порядке. Она сильная.

 — И безмозглая до жути, — буркнула она.

 — Ну вот, тебе, значит, можно её оскорблять, а мне нет? — возмутился их спец в любви.

 — Она моя дочь.

 — Ага... Понял, осознал. Пожалста, не наказывай! — он примирительное поднял руки.

 — Тем более, зачем ей сейчас забивать голову мальчиками? — спросил Эа. Уж он-то не по наслышке знал, что такое чувство, как любовь, на войне излишне.

 — Но как же? — Али даже растерялся от такой постановки вопроса. — Но это же такое прекрасное чувство! Когда отдаёшься любимому весь, без остатка, когда все мысли заняты одним существом, с которым хорошо, который всё поймёт и простит...

 — А там война! — в голосе Эа послышались металлические нотки. — Там нет места чувствам.

 Али безнадёжно махнул рукой.

 — Идите вы в баню... горячую... Прокоптитесь, — буркнул он и отвернулся к пламени.

 — Как ей можно помочь? — спросила рыжая. — Яла, ты знаешь?

 — Не знаю, Лори, не знаю, — вздохнула богиня смерти. — Может, ты её одаришь своим благословением? Удача ей точно не помешает.

 — Я сделаю. Но не уверена, что ей это поможет.

 — Эа, ты тоже не оставь её, пожалуйста, — попросила Яла.

 — Хорошо, Яла. Будь спокойна.

 — Тут надо что-то сильнее, — задумчиво сказал старик. Фиолетовоглазый согласно кивнул:

 — Да, тут простым благословением не обойтись.

 Яла задумалась, все притихли, словно боясь спугнуть её мысль. Через какое-то время мучительного ожидания женщина вскинула поникшую голову.

 — Я знаю, что, — сказала она. Да и все знали, что тут поможет — приход богов в тот мир, воплощение в человеческой ипостаси. Очень опасный эксперимент. Ибо они тогда становятся смертными. Да, их будет намного сложнее убить, но всё-таки это будет возможно. — Друзья мои, помогите, не оставьте, пожалуйста.

 Все поражённо замерли, даже старик с фиолетовоглазым. Первый раз на их немалой, даже огромной, памяти богиня смерти что-то просит. И не для себя — для своей дочери. Одна из сильнейших, четвёртая после Властелина по возрасту и могуществу.

 — Я понимаю, что прошу слишком много, но...

 — Мы с тобой, — чернявенькая стеснительная девушка ободряюще улыбнулась ей. Остальные по-очереди закивали, соглашаясь.

 — Спасибо, Ри. Спасибо, ребята, — она всхлипнула. И тут произошло совсем неожиданное — богиня смерти, ничего не боявшаяся, бессмертная, да и просто сильная женщина разревелась. Оли прижал её к себе, пытаясь успокоить ласковыми поглаживаниями по спине. На диван пересели все девушки, а мужчины и старик встали рядом, оказывая полчаливую поддержку.