– Пока не вижу ничего, – скупо разжимая губы, произнес князь. – Разве что… – и он указал глазами на черноволосого дворянина с узким умным лицом, который сидел под окном, через пару столиков.

Эрмон с удивлением двинул бровью: этот человек выглядел в здешнем интерьере несколько не к месту.

– И тоже в ожидании, – шепнул Маттер.

– Солдат, – уверенно констатировал Эрмон, – точнее, все же офицер. Но нанимался, я так полагаю, за морями, где и пробыл много лет. Здесь недавно. И он северянин.

– Браво, – едва заметно улыбнулся князь. – Да, здесь этот парень чужак, поэтому нам пока неинтересен. А вот те трое, – и он кивнул в сторону малопочтенных негоциантов, – вот они в здешних водах плавают не первый день. Хотя тоже родились довольно далеко отсюда. Но и с ними мы дела пока отложим. Мы будем ждать – рыба тут встречается самая разнообразная.

Разносчик принес серебряные бокалы и три небольших кувшина с вином. На глянцевых глиняных боках играл затейливый орнамент, и было понятно, что напитки в этих сосудах – не из дешевых.

– Кролик будет совсем скоро, господа, – кивнул разносчик и удалился, однако ж Маттер при этом успел заметить короткую улыбку, которой тот одарил троицу хитрованов.

– Мы тоже можем быть кому-то интересны, – пробормотал он, пока штурман распечатывал кувшины. – Ну, поглядим, поглядим.

– Эта троица, – поморщился Эрмон, наливая своему командиру, – ребята совсем не так просты, как им хотелось бы казаться.

– А здесь вообще достаточно сложный театр, – дернул плечом Маттер. – Нынешние времена отчаянно смешали все слои, и Юг как раз самый яркий тому пример. Хотя мне все происходящее здорово напоминает дробильный барабан, вращающийся с бешеной скоростью. И что мы получим на выходе, не знает никто. Проблема ведь не только в сломе старых порядков. Порядки и лица в Пеллии менялись столько раз, что и не сосчитаешь. Но основа не менялась: есть верх и есть низ, как суша и море. А теперь… Кубло мошенников, оказывается, вполне способно обладать властью и влиянием куда большим, чем, скажем, королевский наместник – можно было вообразить такое в прежние годы? Не-ет, Эрмон… да ты и сам это знаешь ничуть не хуже меня.

Навигатор недоверчиво потер пальцами нос.

– Насчет мошенников я бы все же усомнился, – вздохнул он. – Ибо наместник есть власть, а эти, они…

– О-о о, ты не видел Юга, – засмеялся князь. – Любой наместник хочет не только дожить до старости, но и оставить своим детям что-нибудь более существенное, нежели могильная плита и долговые расписки. Столица далеко, Трон отсюда не видать, а денежки – ну вот же они, прямо под носом, только руку протяни да глазки ясные прикрой. Всего на миг, – ловким парням этого достаточно.

Полупрозрачная дверь ресторана мягко хлопнула, впуская в зал новых гостей. Маттер поднял голову и чуть прищурился. Двое мужчин, одетых хоть неброско, но солидно, явно не привыкли отказывать себе в яствах – оба были коренасты и весьма широки как в плечах, так и пониже. Здесь их, видимо, знали накоротке, ибо несколько посетителей не преминули вскочить со своих мест, воздевая руки в приветственном жесте. Ответом были вежливые кивки и улыбки. Разносчики, числом аж три, также не заставили себя ждать, закружили вокруг столика посреди зала, кланяясь и скаля в полном восторге зубы.

– Это жир, – и Маттер хитро сложил губы сердечком. – Биржевики или портовые? Ан нет, один из них носит на рубахе под камзолом золотые колосья… земельный поверенный, не так ли?

Эрмон потер ухо, размышляя.

– Я думал, что людям его профессии положено иметь длинные ноги.

– Но кое-кто уже давно сидит в тихом да уютном кабинете. А от таких сидений растет не только мошна, но и брюхо, что мы и наблюдаем. Смешное дело, на Севере чинуши, как правило, тощи и порядком озлоблены, а здесь – ух-х! Прямо глаз радуется: вот что значит море, солнце да благодатные земли.

Разносчики тем часом оснастили столик вновь прибывших не двумя, а четырьмя приборами.

– Как бы нам не заждаться теперь этого несчастного кроля, – заметил Эрмон. – Дело, я вижу, готовится серьезное. Одних только вилочек для рыбных блюд разложено по пять штук.

– Терпение, – благодушно ответил Маттер. – Пей вино – тем более, что оно, как мне кажется, не из худших. Вечер может оказаться долгим.

Дверь, между тем, чмокнула снова, и в ресторан вошли еще двое посетителей – молодой, но уже немного грузноватый чиновник королевского судейского ведомства, в коричневом с голубой тесьмой мундире, и высокий крупный мужчина средних лет, одетый, пожалуй, слишком крикливо для дельца – длинная его куртка светилась оглушительно-желтым, а зеленую рубашку под ней вышили золотой нитью настолько густо, что Маттер едва не зажмурился. Походка, однако, у столь яркой птицы была морская… Странная пара, махнув кому-то из знакомых, деловито уселась за столик, на который только что поставили два лишних прибора. Земельный поверенный весело хлопнул по плечу разноцветного моряка, сказал что-то судейскому, от чего тот пискляво расхохотался и едва не свалил свой бокал, уже наполненный розовым вином, разносчики подбежали снова, на сей раз уже с подносами, на которых лежали маринованные моллюски трех видов, жареные плавники кита-сарпана и аккуратные горки белого риса – Маттер понимающе вздохнул и отвернулся.

– Говорят, – голос у землемера оказался на диво звучный, – говорят, будто бы дочка господина Роуса сбежала из храмовой школы и собирается замуж за какого-то недоноска из «старых фамилий». Роус в ужасе, но родители жениха, эти полудикие аристократишки, пригрозили ему устроить настоящую резню, если он только попробует воспрепятствовать… аха-ха, Роус, как вы знаете, готов немедленно бахнуться в обморок от одного только вида шпаги, так что вопрос можно считать решенным, и теперь ему придется кормить целую свору полоумных!..