Ника, а вернее сказать, "мерс", управляемый Никой, доставил их небольшую компанию почти в самый центр Висбадена, к зданию Курхауза.

Ключи — служащему, сами — в казино.

"Так надо, Андрей, — коротко и не слишком внятно объяснил ему ситуацию Жорж. — Мы должны показаться… Да нам и самим полезно засветиться в таком вот местечке".

Прежде чем они вошли в роскошное казино, Бушмин успел заметить на стене рядом со входом памятную доску, свидетельствовавшую о том, что в этом заведении уже испытывал некогда судьбу один из самых знаменитых его соотечественников.

"Благословите, Федор Михалыч, — мысленно обратился он к великому писателю, чей мятежный дух, возможно, витает где то здесь и по сию пору. — Не за легким выигрышем иду, так что обороните меня от бесов!"

Прикупили в кассе фишек на пять тысяч евро — здесь говорят "ойро" — и двинулись в зал, где стояли рулеточные столы.

Подыскали себе места за столом, сели играть. Обе ставки, сделанные Андреем, ушли в пользу казино, за вычетом налогов в пользу федеральной земли Гессен. Захаржевский поставил на "красное"… и удвоил свою наличность.

"Даже за игральным столом этим банкирам прет, — усмехнувшись про себя, подумал Бушмин. — И то верно: деньги идут к деньгам…"

— Андрей, держите руку с перстнем на виду, на столе, — повернув к нему лицо, полушепотом сказал Захаржевский, которому его выигрыш, похоже, был совершенно до лампочки. — Это важно…

Слева от него, через одно, освободилось место за игральным столом. Его на короткое время занял горбоносый мужчина лет тридцати с небольшим, статный, в дорогом, хорошо сшитом костюме, с не очень характерной для здешних мест внешностью (впрочем, в Германии сейчас с избытком турок, албанцев и прочих южан с довольно отличной от местных бюргеров внешностью).

Он сидел почти спиной к Бушмину, глядя куда то в другой конец зала, так что Андрею был виден в основном его аккуратно, по европейски окантованный стрижкой затылок и лишь отчасти — его профиль.

"А ну ка повернись ко мне, мужик, — покосившись на него, мысленно приказал Бушмин. — Дай ка я тебя получше разгляжу…"

В ту же секунду субъект, привлекший к себе его внимание, то ли передумав делать ставки, то ли поняв, что к нему проявляет нездоровый интерес один из игроков в рулетку, поднялся из за стола и неспешно направился к выходу из зала. Андрей едва удержался от соблазна последовать за ним, вовремя вспомнив, что на нем лежит ответственность за безопасность молодого банкира, да и в целом за конечный результат.

Чем то этот хорошо одетый мужчина, у которого была явно кавказская внешность, напомнил ему Горца, который, как и Султыбеков, чье лицо по ходу "гоп стопа" он так и не смог разглядеть из за маски, в последнее время не шел у него из головы.

"Кажется, Андрюша, у тебя исподволь чердак едет, — мрачно подумал он. — Мало ли здесь бродит разного народа?.."

Где то через пару минут к их столу подошел незнакомый с виду мужчина лет тридцати пяти. Худощавый, чуть выше среднего роста, одет в темно синий костюм с "искрой", взгляд цепкий, настороженный. Ника, уловив кивок своего шефа, сместилась чуть в сторону, чтобы не препятствовать доверительному общению подошедшего к ним незнакомца с банкиром Захаржевским.

Захаржевский, выслушав его, слегка кивнул, потом произнес вслух: "Хорошо, я понял", — после чего подошедший к их столу молодой человек круто развернулся и проследовал на выход из игрового зала.

Минут примерно через пять встали из за стола и двое компаньонов — проигравшийся до нитки Бушмин и оставшийся в небольшом выигрыше Жорж Захаржевский.

— Терпеть не могу проигрывать, — с улыбкой сказал банкир. — Даже вот так, по маленькой.

Служащий подогнал их "мерс". Уселись: Ника за рулем, Бушмин в кресле пассажира, банкир, как и положено по чину, — на заднем сиденье. Ника открыла своим ключом мини сейф — в некоторых машинах подобного класса специально оборудуют "нычки", — достала кобуру, прицепила к поддерживающим ремням, пододетым под пиджак, поверх блузки, после чего вновь запахнула плащ и замерла, ожидая указаний от своего шефа.

— Едем пока прямо, — сказал тот, сверившись с наручными часами. Сначала в направлении отеля "Нассау Гоф", потом я скажу, где нужно будет свернуть.

Бушмин старался запоминать, куда они едут, на всякий, так сказать, пожарный. Они вернулись из центра в пригород; начинало смеркаться, но были хорошо видны и пологие горы Таунус, и показавшийся чуть правее от них шпиль замка Бибрих, являющего собой образец стиля "барокко" (да и вообще электричество здесь жгут немерено). По дороге он думал о разных разностях. Например, о том, что у него в отличие от Ники, которая является дипломированным сотрудником МАТ и имеет при себе вполне легальный ствол, с которым, правда, в казино все равно бы не пропустили, потому что таков "орнунг", то бишь "порядок", так вот, у него вообще нет ни фига! Не то что огнестрельного нарезного ствола, но даже жалкого перочинного ножа и то не было! Вот и крутись тут, следи в оба, чтобы какая нибудь проплывающая мимо щука не сожрала тебя на манер глупого карасика, а заодно и твоего нового дружка Жоржа Захаржевского.

Подъехали, следуя ЦУ банкира, к одному из местных пригородных ресторанов, где, кроме собственно самого ресторана, который здесь, правда, называют "винным залом", имеются также две открытые террасы, функционирующие даже в это время года.

Припарковались, вышли из машины, двинулись в "винный зал": Андрей мельком успел увидеть явно высматривавшего их на паркинге "яппи", подходившего к ним ранее в казино. — Я думаю, Андрей, Шафранов уже занял отдельный кабинет, — негромко произнес Захаржевский, не обращая, казалось, внимания на подлетевшего к ним официанта. — Мы займем пока столик в зале, а там будет видно. Они уже двинулись вслед за официантом к своему столику, как вдруг — эти звуки доносились, кажется, с открытой террасы — послышалось: "хлоп!" "хлоп! хлоп!" И тут же, практически одновременно, но чуть в другой тональности: "та тах! тах х! тах! та тах х!!"