Две вполне респектабельные семейные пары встречаются для цивилизованного обсуждения драки своих одиннадцатилетних сыновей (один выбил другому два зуба), но постепенно, слово за слово, переходят рамки приличий. Начинается выяснение отношений не только между парами, но и внутри семей, и оказывается, что в каждом из героев спектакля живет и правит почти африканский «бог резни» — бог агрессии, нелюбви. Пьеса вскрывает истинные мотивы поступков людей, которые в повседневности прячутся за маской благовоспитанности В финале взрослые люди упорно продолжают играть в «войнушку», в то время как их дети уже давно помирились.
Le Dieu du carnage: Yasmina Reza (2006)
Переводчик неизвестен
Действующие лица:
Вероника Маллон
Мишель Валлон
Аннет Рей
Ален Рей
Всем за сорок. Гостиная. Никакого реализма, никаких излишеств.
Валлоны и Рей сидят друг напротив друга. Это квартира Валлонов, пары только что познакомились. Между ними кофейный столик, загроможденный альбомами. Две больших тюльпанных охапки в вазонах. Преобладает дух серьезности, дружелюбия и терпимости.
Вероника. В общем, вот наше заявление. Вы составите свое, конечно. «В 17.30, в университетском сквере после словесной перепалки Фердинанд Рей, 11 лет, вооруженный палкой, ударил нашего сына Брюно Валлона по лицу. Результат этого действия, помимо рассечения верхней губы, выразился в том, что у потерпевшего повреждены оба резца, причем в правом пострадал нерв».
Ален. Минуточку. У вас там «вооруженный»?
Вероника. Вооруженный. Ну, если вас смущает слово, мы можем заменить, да, Мишель? Ну я не знаю…, используя палку, снабженный палкой… с помощью палки…
Ален. С помощью палки, да.
Вероника(исправляя текст). Ударил с помощью палки. Самое смешное, что мы всегда считали университетский сквер самым безопасным местом. Не то что парк у колледжа
Мишель. Она права. Мы всегда говорили: в университетский сквер — пожалуйста, а к колледжу— ни в коем случае. Университет — да, колледж— нет.
Вероника. Именно. Ну, конечно мы очень признательны, что вы пришли. Главное — не скатиться в конфронтацию, так мы считаем.
Аннет. Да нет, это нам надо вас благодарить. Это мы вам признательны.
Вероника. На самом деле никто никого не должен благодарить. Но есть же, в конце концов, искусство общежития, разве нет?
Ален. Которого не проявили дети. По крайней мере наши.
Аннет. Да, наши не проявили… Кстати, как там этот зуб с поврежденным нервом?
Вероника. Мы еще не знаем. Врачи затрудняются с прогнозом. Он не полностью разрушен.
Мишель. Он только поврежден.
Вероника. Он поврежден, да, но частично. Поэтому они решили пока не убивать нерв.
Мишель. Они попытаются дать ему шанс. Шанс зубу, я имею в виду.
Вероника. Само собой, до пломбирования канала лучше не доводить.
Аннет. О да!
Вероника. Поэтому будет как бы такой промежуточный период, во время которого нерв как бы сможет восстановиться.
Мишель. За это время они сделают керамическую коронку.
Вероника. В любом случае имплант нельзя ставить, пока ему нет восемнадцати.
Мишель. Конечно нельзя.
Вероника. Постоянный имплант нельзя ставить, пока организм растет.
Аннет. Ну конечно… конечно! Я надеюсь, что все заживет.
Вероника. Хочется верить.
Короткое замешательство.
Аннет. Какие изумительные тюльпаны…
Вероника. Это из цветочного салончика в нашем торговом центре Знаете там, как войдешь — справа?
Аннет. А, конечно!
Вероника. Они каждое утро получают прямо из Голландии. Вот такие пятьдесят тюльпанов — десять евро.
Аннет. Серьезно?
Вероника. Как войдешь, сразу направо.
Аннет. Да-да.
Вероника. Кстати, вы знаете, наш сын не хотел выдавать Фердинанда.
Мишель. Не хотел, нет. То есть да.
Вероника. Вообще это надо было видеть… У ребенка лицо в кровь, зубов нет, а он не говорит, кто его так.
Аннет. Представляю.
Мишель. Нет, ну это ему просто перед товарищами было неловко. Надо уж честно, Вероника. Это просто мальчишество.
Вероника. Можно сказать — мальчишество, можно — мужество.