Но она обещала заработать. Эйхгорн перепроверил расчеты четырежды. А потом на всякий случай еще и в пятый раз — на бумаге.

Дольше всего пришлось думать над приспособлением для сброса лишнего тепла. Именно потому, что жаркамень не выключался. В конце концов Эйхгорн пришел к своего рода задвижке — во время простоя та оставалась открыта, нещадно нагревая воздух вокруг. А после закрытия тепло жаркамня концентрировалось в ограниченном пространстве, и двигатель приходил в действие, заставляя крутиться пропеллер.

В отличие от фюзеляжа, пропеллер Эйхгорн сделал из дерева. Да и вообще постарался заменить деревом все, что возможно — его проще обрабатывать, и обходится не в пример дешевле. Сиденье, штурвал, педали, грузоотсек…

Часть металла удалось получить за так — в дворцовом арсенале имелся хороший запас железа и меди, — но алюминий там отсутствовал напрочь. Никель тоже. Их приходилось приобретать у королевских поставщиков, а те уж драли по три шкуры! Кое-что Эйхгорн даже выписал из-за границы.

Приобретая все новые материалы, расплачиваясь с медником, столяром, стеклодувом и другими мастерами, он иногда думал, что стоило все же купить ковер-самолет. Двести золотых — сумма немалая, но для придворного волшебника вполне подъемная.

Если запастись терпением.

Закончилась луна Лебедя и началась луна Тигра. В Парибул пришла весна — впрочем, от зимы она почти не отличалась. Разве что температура теперь даже по ночам стояла выше комнатной.

Эйхгорн, проведший в этом королевстве уже четыре месяца, рвался в дорогу. Он окончательно довел до ума свой термодвигатель, достроил планер и теперь подбивал последние мелочи.

Парашют, например — Эйхгорн не собирался подниматься без него в воздух. Он приобрел большой отрез плотной ткани и множество тонких веревок для строп, а вместо ранца использовал собственный рюкзак. Но даже несмотря на то, что запасным парашютом Эйхгорн решил пренебречь, создать действующую модель удалось далеко не сразу.

К тому же постоянно отвлекал король. По-прежнему уйма времени уходила на репетиторство, а тут еще всякая бессмысленная чепуха.

В день Свинцового Тигра, например, его величество вдруг решил, что королевству жизненно необходим герб. Строго говоря, у Парибула он уже был — два скрещенных меча и щит на синем фоне, — но Флексигласу Первому почему-то стало казаться, что это слишком скучно.

Так что он созвал советников и приказал составить новый герб. Никто из них не отличался художественными способностями и не увлекался геральдикой, так что дело шло вяло. К тому же в Парибуле не было никаких заметных достопримечательностей, он не был знаменит каким-то промыслом и не мог похвастаться богатой историей. Что помещать-то на герб?

Кравчий предложил поместить то единственное, чем Парибул славен — земные плоды. Сверху синий фон (небо), а снизу зеленый (трава). И на этом фоне тучного быка, брабулякра и картофелину.

Эйхгорн с предельно серьезным лицом предложил добавить по бокам золотые колосья, снизу — восходящее солнце, а в центре — скрещенные серп и молот. Мол, символизирует работящих вилланов и искусных мастеров.

Королю такое дополнение чрезвычайно понравилось. Он аж крякнул от удовольствия и велел немедленно нанять гербописца, чтобы в точности так все и нарисовал. А от себя добавил, что пусть бык и брабулякр поддерживают серп с молотом, а картофелина будет над ними. Так, мол, совсем хорошо.

В тот день Эйхгорн почти не продвинулся в постройке самолета.

Но в конце концов наступила знаменательная дата. Стоящая посреди двора конструкция подошла к своему логическому завершению. Более или менее типовой моноплан — насколько возможно маленький, способный поднять не более центнера.

То есть самого Эйхгорна и еще килограммов тридцать.

Крыло Эйхгорн провел под фюзеляжем. Оперение сделал горизонтальным. Шасси — колесное, трехстоечное. С колесами пришлось немало повозиться — обычные тележные не подходили, а городской колесник упорно не понимал, чего придворный волшебник от него хочет.

Убираемое шасси Эйхгорн, конечно, даже не рассматривал. Слишком много возни. Какое-то время он вообще размышлял над тем, чтобы поставить полозья или сделать гидросамолет, но в конце концов вернулся к классической схеме.

Кабину Эйхгорн просмолил, снабдил ветровым стеклом (точнее, куском прозрачной слюды), установил простое деревянное сиденье и необходимый минимум средств управления. Штурвал, педали, ручку управления, рычаг запуска двигателя. Подумав, добавил еще и стопор — на случай, если вдруг пажи вздумают играть с приборами.