Каждое движение его тела приводило ее ближе к рассыпанию на тысячу кусочков. Она издала протяжный стон. Ее разум воевал с телом. Первый, предостерегая, что все закончиться слишком быстро – кто знает, когда она снова почувствует это? А последний хотел освободиться сразу же без замедления.

Дрю издал громкий рык и перевернул ее. У нее было мгновение, чтобы зацепиться за спинку кровати, прежде чем он стал позади нее и снова вошел в нее.

– Вот так. Я возьму тебя так.

Все, что он хотел. Она приподнялась, свесив ноги, только бы он дал ей выход. Она откинула голову назад, облокотившись на его плечо, и посмотрела в потолок. Было что-то изначально правильное в том, что он берет ее сзади. Они были частично волками. Она хотела, чтобы ее пара доминировал над ней, даже если она не скажет ему об этом за пределами спальни.

Звуки секса слышались между ними, и она стала еще горячее. Если это продолжиться, она взорвется от чистого жара. Трение между ними подталкивало ее к краю.

– Да, Дрю, пожалуйста. Больше. Дай мне больше.

– Всегда, детка, всегда, - его слова были произнесены ей прямо в ушко. – Кончи для меня, Би. Я хочу чувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня.

Ей не нужно его разрешение, чтобы достичь оргазма, но в эту ночь она подчинялась. Она разлетелась вокруг его твёрдого члена, стенки влагалища сжимались и разжимались, пока она выкрикивала его имя снова и снова. Или, может быть, она только думала, что делала это. Связное мышление стало делом прошлого.

Дрю сделал еще один толчок, прежде чем кончил, сильно и долго, внутри нее. Не было ни единой возможности забеременеть или заболеть. Она могла забеременеть только в очень специфический цикл луны, и сейчас был не он. И их род не переносит половые заболевания как люди. Она упивалась ощущением оргазма ее суженого. Это было так давно.

Девушка закрыла глаза и позволила себе просто чувствовать. Он не упал на нее, нет, вместо этого он прижал ее к своей груди и перевернулся так, чтобы она легла на него. Было так легко улечься возле него, чтобы погреться в послеоргазменном зареве, будучи настолько близко к Дрю.

Бэтти подняла веки и осмотрела комнату. Как много ночей как эта они были вместе? Сотни из них. А потом он просто решил взять все в свои руки и уйти? К черту его намерения, это было не хорошо.

Она прикусила губу, пытаясь сдержать свой гнев, прежде чем поняла, что усилия бесплодны. Другая женщина, может быть, справилась с этой мыслью. Но она не была такой девочкой. Дрю обидел ее. И даже прекрасный секс не исправит это.

– Би…

Да, он был в состоянии почувствовать, как изменился ее запах. Он знал, что она чувствовала себе менее, чем счастливой.

– Я хочу, чтобы ты ушел.

Дрю громко вздохнул.

– Послушай…

– Нет, ты послушай, - она села, – я понимаю, что только что дала тебе впечатление о том, что это что-то изменит. Я подчинилась. Я практически умоляла тебя отшлепать меня. Спасибо, на самом деле. Это было здорово.

Дрю обвинял ее раньше за острый язычок. Да, это именно то, что у нее было. Годы с Магнумом не научили ее большему. И чертов Дрю. Все, может, и были готовы упасть на колени с его возвращением, но не она. Он причинил ей боль. Их нет. Отказался.

– Убирайся.

– Ты знаешь, что? Это и для меня не была прогулка на пикник. Я был изгнан. Меня подстрелили, - она поморщилась. Он хромал. Но все же это не меняло того, что он сделал, даже если ей была противна мысль о его боли. – Я сделал это ради тебя. Ты думаешь, десять лет назад я сделал это для кого-то другого? Только для тебя. Ты - моя пара, за которую я могу умереть. Я принял десять лет полного тотального одиночества и изоляции. Ты могла хотя бы говорить с семьей. Рядом с тобой были люди, которые заботились и окружали тебя. Я уйду, но, возможно, ты бы могла достать свою голову из задницы и увидеть что-то кроме своей боли, возможно, шанс для нас. Подумай, действительно ли ты хочешь быть в одиночестве еще одно, блядь, десятилетие.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы встать, прихватить одежду и выйти из комнаты. Она отказывалась смотреть на него. Его слова все еще гремели в ее груди. Она скривилась и сжалась клубочком под одеялом, которое все еще пахло им.

Слезы не стекали по ее лицу уже десять лет. Как можно быть такой печальной и злой одновременно?

Дрю ударил молотком по гвоздю настолько сильно, что вибрации отозвались в локте болью. Он проснулся еще на рассвете, всю ночь, проспав на полу разрушенного дома своей матери. Вероятно, «спал» было не тем словом, скорее пялился на почти разрушенный потолок.

Возможна ли теперь его жизнь с Би? Будут ли они все время воевать? Будет ли она ненавидеть его всю оставшуюся жизнь за решение, которое, на тот момент, по его мнению, было правильным? Если то, что было у них накануне вечером не приведет хоть к какому-то перемирию, ничего не будет.

Мужчина отступил в послеполуденные лучи солнца, смотря, как идет ремонт. Большинство тех, кто остались в стае, ремонтировали сарай. До того, как Магнум узурпировал это помещение для своих вакханалий с дружками, сарай всегда был местом для собраний. Дрю никому не указывал, что ремонтировать, но оказалось, что они единодушно решили начать в первую очередь с него.