— Начиная с тридцатых годов Герберт был моим незаменимым другом и советчиком.

Отныне Венера нельзя было обвинять в предательстве рабочего движения. А он все больше ассоциировал себя с социалистической Германией. В августе 1981 года на острове Эланд Венер сказал адвокату Фогелю, что ГДР и социализму грозит гибель. Он советовал Хонеккеру принять решительные меры и как можно скорее:

— К сожалению, без внутреннего насилия не обойтись. Уже без полминуты двенадцать.

Ткань невидимых миру межгерманских отношений становилась все более плотной.

Александр Шальк-Голодовски занимал совершенно особое место в восточноберлинской иерархии. В столице ГДР было немало людей выше его по положению, но только он один мог беспрепятственно наслаждаться всеми благами капитализма. Шальк зарабатывал свободно конвертируемую валюту для социалистического государства — любыми путями.

В штаб-квартире Шалька-Голодковски на Вальштрассе, 9, хранились миллионы западногерманских марок и американских долларов. Огромные суммы выплачивались и принимались без квитанций и без подписи. Сам Шальк за один год получил полтора миллиона марок и истратил их, не представив никаких оправдательных документов.

Курьеры Шалька циркулировали между Западным и Восточным Берлином, минуя таможню. Они привозили всё, что требовалось самому Шальку и обитателям дачного поселка Вандлиц под Берлином. Поселок восточные немцы окрестили «Домом престарелых» (из-за преклонного возраста членов политбюро) и «Вольвоградом», поскольку руководство ГДР предпочитало шведские автомобили.

Виллы и дачи для начальства с помощью конторы Шалька оснащались импортной техникой. Сами дачи строились на деньги, которые выделялись Министерству строительства на экспериментальные работы и научные разработки. Другим представителям элиты тоже кое-что доставалось: машины, цветные телевизоры, видеоаппаратура, вещи, ювелирные изделия. В составе хозяйственного управления Совета министров открыли швейную мастерскую — обшивать высшую номенклатуру, мебельную мастерскую — обставлять квартиры и особняки руководства страны.

Распределением автомобилей ведал заместитель Шалька Манфред Зайдель. Обычные граждане ГДР стояли в очереди за отечественной машиной «трабант» примерно десять с лишним лет.

Покровитель Шалька — секретарь ЦК СЕПГ по экономике Гюнтер Миттаг попросил генерального секретаря Эриха Хонеккера «в знак признания чрезвычайных заслуг в деле всемерного укрепления Германской Демократической Республики передать в качестве подарка товарищу Александру Шальку-Голодковски дачный дом из готовых строительных блоков импортного производства». Своему сыну Шальк построил виллу тоже на казенный счет.

А еще Александр Шальк-Голодковски по поручению политбюро занимался торговлей оружием, для чего основал внешнеторговую фирму «Имес импорт-экспорт ГмбХ». Возможности у него были неограниченные. В 1984 году задерживалась поставка автоматического оружия одному африканскому торговцу, и Шальк отправил в Африку все автоматы Калашникова, которые находились на вооружении охранного полка МГБ имени Феликса Дзержинского. На несколько недель полк остался без оружия.

Военная промышленность ГДР получила от Советского Союза лицензию на производство советских автоматов АК-74 калибра 5,45 мм, но без права экспорта. Москва сама ими торговала. Но под руководством Шалька восточногерманские умельцы внесли в конструкцию автомата несколько изменений, и он получил новую маркировку — STGK. Только Индии Шальк продал несколько десятков тысяч автоматов новой модификации. Затем восточные немцы стали выпускать «Калашников», переделанный под натовский калибр 5,56 мм. «Новинку» назвали «Вигер-940». Его хорошо покупали в Африке. Всего на продаже стрелкового оружия Шальк за четыре года, с 1985-го по 1989-й, заработал больше 60 миллионов марок.

Заключая контракты, Шальк не был разборчив. Перепродавал западноевропейское оружие арабским государствам и террористическим группам. К величайшему раздражению Москвы, он снабжал запасными частями египетскую армию, хотя из-за подписанного президентом Анваром Садатом мирного договора с Израилем социалистические страны прекратили сотрудничество с Каиром. Но Шалька интересовали только деньги. Ему помогали сотрудники Восемнадцатого (оперативное обеспечение народного хозяйства) и Двадцать второго (борьба с терроризмом) управлений Министерства госбезопасности ГДР.

Благодаря своим связям с западногерманским финансово-промышленным миром Шальк помог президенту Ирака Саддаму Хусейну, когда тот решил вооружить свою армию ракетным оружием, — нашел компании, готовые продать Багдаду необходимые чертежи и комплектующие. ГДР руководствовалась отнюдь не антиимпериалистической солидарностью. Хусейн ассигновал на эту сделку 18,5 миллиона западногерманских марок. Шальк-Голодковски сразу решил, что из этих денег западногерманские фирмы получат только три миллиона. Остальные достанутся восточногерманским чекистам.

Когда-то Шальк писал в своей диссертации: «Наш классовый долг состоит в том, чтобы с помощью всех имеющихся в нашем распоряжении средств легальной и нелегальной борьбы использовать имеющиеся у противника финансовые и материальные средства для развития ключевых отраслей промышленности ГДР».

Он получал деньги за переданных в ФРГ политических заключенных, торговал оружием и пускал получаемые в Бонне кредиты в оборот. Важно отметить, что он делал это с тайного согласия западногерманских властей. Так что Шальк-Голодковски опасался не следователей прокуратуры ФРГ, а советских разведчиков, которые тщетно пытались разузнать подробности его деятельности.