Тигр остановился и зарычал. Пума несколько раз глубоко вздохнула, открывая и закрывая огромные, прекрасные лунно-желтые глаза, словно заполняя свои легкие воздухом, чтобы казаться больше. Малиновская буквально мельком бросила взгляд на Евгена – как раз в тот момент, чтобы увидеть, как он выбрасывает ладони вперед, изображая прыжок, и отреагировала чисто инстинктивно – её руки тоже метнулись вверх, и пума, почуяв её приказ, ринулась в атаку.

Тигр, естественно, не заставил себя долго ждать, и одним огромным прыжком бросился на пуму, повалив её наземь. Снова где-то в отдалении заголосили дварфы. Рыки и визги двух сцепившихся между собой больших кошек, катающихся по траве, заполонили собой все вокруг. Маша слышала, как что-то кричит Настасья, но ей было некогда отвлекаться – магическая пума оттеснила тигра ближе к центру поля, и страх понемногу отступал, высвобождая место для других, гораздо более нужных сейчас чувств – уверенности, расчету, и даже немного азарту.

Пума и тигр продолжали кататься по земле, и в пылу схватки Малиновская не видела ничего вокруг, но явственно ощущала всё тело, все вылитые словно из стали мышцы своего животного. Она хотела опрокинуть тигра, прижать его к земле, как синий барс прижимал орла, но тот был силен, как скала – слишком силён, чтобы даже просто попытаться сбить его с ног. Острые клыки пумы впивались в тигриные бока, порываясь выдрать оттуда куски магической плоти, и каждый раз тигр при этом громко ревел и изворачивался, и от него во все стороны летели огненные искры, как от раскаленной головешки, вынутой только что из костра.

Наконец тигр изловчился и схватил пуму за горло. Она несколько раз взвизгнула, однако получалось все тише и тише – из каменных тигриных челюстей вырваться было практически невозможно. Малиновская почувствовала, что теряет контроль над животным – вот она уже перестала ощущать её передние лапы, затем задние, а потом и всё тело. Её сердце, равноразделенное на две половины, как будто словно снова слилось воедино.

Пума закрыла глаза и рассыпалась зелеными искрами, смешиваясь с травой. Словно сквозь плотную пелену тумана Мария услышала, как захохотал Евгений, как победоносно взревел тигр, одним стремительным прыжком возвращаясь, словно в огненной дымке, в грудь Евгена. Она поняла, что невероятно устала и буквально не может стоять на ногах – Маша медленно начала оседать на траву, и чьи-то нежные, но сильные руки подхватили её, не давая ей упасть. Малиновская услышала рядом с собою голос Сильфиды:

– Ты молодец. У тебя получилось просто потрясающе. Я горжусь тобой!

В этот же день, немного позже, когда Маша более-менее пришла в себя, вся их компания расположилась на мягкой, зеленой траве под древними стенами Нифльхейма. Они с удовольствием поедали свежеприготовленные лепешки и сушеные фрукты, которые им снова притащил Алексис. Оказалось, он тоже наблюдал за ходом сражения, и видел все до мельчайших подробностей.

– Настоящий боец! – похвалил он Евгена. – Девчонкам нужно иногда давать жару, чтобы они не зазнавались! Ха-ха! – он похлопал Евгена по плечу, но силы, видимо, не рассчитал – тот не устоял и брякнулся на колени о землю.

– Ох, извини, – снова захохотал Алексис. – Всё время забываю, какой я сильный, – он наклонился и легко поднял Евгена за воротник. – Ну, будьте здоровы! – он помахал им рукой и зашагал по направлению к центральным воротам.

– Ничего себе – «чтобы они не зазнавались!» – возмутилась Настасья. – Девочек беречь надо, а не показывать им свою силу. Жестокость – это удел слабых, между прочим!

– Да ладно, Настюх, ничего же страшного не случилось, – сказал Евген, надкусывая лепешку сразу с нескольких сторон. – Рядом с Машей находилась Сильфида – она бы не дала мне её убить. Правда? – он покосился на Сильфиду.

Малиновская, облокотившись на заднюю лапу своей любимой Медведицы, аж поперхнулась: – Убить?! Ты чего, совсем что ли? Сильфа-а-а! – заныла она, – Он меня обижает!

Сидящая рядом с ними Сильфида степенно произнесла:

– Ну-ну, успокойся. Я уверена, что Евгений просто пошутил, – при этом она бросила на молодого человека проницательный взгляд. Очень многозначительный взгляд – подумала Малиновская.

Маше не хотелось в это верить, а тем более озвучивать свои опасения, потому что сейчас, когда все они мирно сидели на траве под теплым солнышком, все её мысли казались более чем абсурдными. Однако они состояли в том, что во время боя её не покидало ощущение, что Евген, если быть откровенной, иногда чересчур увлекался деталями, не замечая общего фона опасности. Конечно, Жене это было вроде бы ни к чему, ведь он первым создал своего магического тигра, и ему тем более ничего не угрожало, а вот Малиновской в тот момент явно было не до смеха. При всей видимой беспечности и вроде бы полного контроля происходящего угроза её жизни явно присутствовала. При этом ей вспоминались постоянные опасения Антона, которые в данный момент уже не казались настолько уж беспочвенными.

Как много из этого было само собой разумеющимся для Сильфиды и Флавиуса, она не знала, и не стала сейчас об этом говорить. Возможно, в арсенале их учителей было нечто, что спасло бы её от любой опасности – иначе Мария просто не находила иного объяснения ледяному спокойствию Сильфиды.

Солнце начинало клониться к закату, когда они заканчивали свою вечернюю трапезу, обсуждая во всех подробностях любые мимолетные детали прошедшего поединка – как ни странно, все больше интересовались ощущениями и впечатлениями Марии. Быть может, потому, что от Евгена толком ничего нельзя было добиться, кроме как: «Я просто был в себе уверен, и у меня всё получилось». На этом фоне яркое описание Малиновской панического ужаса при виде красных глаз огромного, приближающегося к ней тигра, звучало гораздо более захватывающе.

– На самом деле, признаюсь вам честно, сегодня я была поражена, – поделилась с ними Сильфида, расправляя по траве голубые складки своего одеяния. – Я прекрасно помню свою первую тренировку. Тогда – скажу откровенно – у меня ничего не получилось. Я очень расстроилась. Первого полноценного магического зверя я смогла сотворить лишь через четыре месяца упорных тренировок. У вас же все получилось с первого раза. Это удивительно. Ваше развитие идёт невиданными темпами. Никогда ещё на моей памяти у меня не было столь способных учеников.