–  Прости меня, маленькая моя, прости, только не плачь снова, родная, я обещаю, что больше не притронусь к тебе, пока ты сама не попросишь.

От его слов у меня снова потекли слезы. Он вытирал каждую слезинку пальцем. Я не знала, что ему ответить. Господи, я такая глупая, он чуть не изнасиловал меня, а я спокойно продолжаю лежать с ним рядом и разговаривать.

'Но ведь не изнасиловал...' Нечего было допускать такое поведение! Сама виновата! А сейчас строю из себя недотрогу.

Мои веки стали намного тяжелее, и я уже не могла с ними совладать, последнее, что я помню: нежную, сожалеющую, виноватую улыбку Леши, который не отрываясь смотрел на меня. И я погрузилась в сон.

***

Открыв глаза, я увидела спящего Лешу. Он лежал на животе в одних джинсах. Голова его была повёрнута в мою сторону, рот был чуть приоткрыт, волосы торчали в разные стороны. В этот момент этот властный человек казался таким беззащитным. Но в моей памяти снова всплыли фрагменты вечера... Я вздрогнула. Снизу доносились непонятные звуки, что-то похожее на щелчки, я решила, что раз уж кто-то не спит, то помогут мне убраться отсюда.

Я тихо вышла из комнаты, стараясь не разбудить Лешу, направилась вниз. Мне не составило труда найти источник звуков. Открыв дверь, я увидела Тимура. Он боксировал грушу, стоя спиной ко мне. На нем были одни шорты. Я подошла к окну и, дождавшись, когда Тимур остановится, спросила:

–  Ты не ложился?

Его тело резко напряглось, он не повернулся ко мне, продолжил боксировать.

–  Нет, что тебе надо?
–  огрызнулся он.

–  Можешь помочь добраться мне домой?
–  он с усмешкой обернулся на меня, но она моментально пропала с его лица.

–  Что произошло?
–  он шёл в мою сторону, вытирая лицо полотенцем от пота.

–  Ничего, я просто хочу уехать, - я повернулась в его сторону.

Он резко схватил меня за руку и подтащил к зеркалу. То, что я в нем увидела, повергло меня в шок.

Волосы были спутаны, косметика вся размазана, тушь следами полосовала мои щёки, глаза красные, а на правой щеке след от пятерни, четыре маленьких синяка круглой формы, видимо, когда Лёша закрывал мне рот, остались следы от пальцев.

–  Видок у тебя, так скажем, стремный, я предупреждал тебя вчера, идиотка, что тебе не место рядом с ним, что бежишь, как крыса теперь? Пока он не видит, - Тимур надел футболку и направился на выход.

–  Тебе видимо предоставляет это все удовольствие. Ладно, иди к черту, сама доберусь, - он схватил меня за руку, я пыталась вырваться, но он не отпускал. С усмешкой смотрел на меня и мотал головой.

–  Вали одевайся, я переоденусь и отвезу тебя. Машина во дворе, садись в нее и жди.

Я вырвала руку. Посмотрев на него, я вышла в прихожую, взяв свою куртку, пошла в сторону машины.

–  Даш?
–  подняв голову на балкон второго этажа, увидела Тимура, - лови, - он скинул мне ключи от машины, - заведи двигатель.

–  Я не умею, - смотрела я на него.

–  Не удивлен, вставь ключ в зажигание, поставь на ручник и поверни - он скрылся с балкона, не дав мне больше сказать ни слова.

Сев в машину, я сделала все так, как сказал Тим. Озноб пробил меня. Я хотела скорее убраться от сюда. Минут через пятнадцать Тимур сел в машину. Я уже успела продрогнуть до костей. Меня всю трясло. Я не могла выговорить и слова.

–  Господи, да ты что, не могла включит печку? Ты же дрожишь, как кролик перед волком, - он снял свою куртку и дал мне, - на надень, идиотка, не хватало, чтобы ты еще у меня в машине откинулась. Хватит с меня...
–  и замолчал. Что же он имел в виду? Он что, кого-то убил? Хотя, какая мне разница. Тимур молча вел машину. Он был сосредоточен на дороге и о чем-то постоянно думал. Машина остановилась около придорожного кафе, и Тимур пошел туда. Вернувшись, он сунул мне стакан с горячим кофе.

–  На пей, отогревайся. Ну что ты смотришь на меня? Не отравлю, не бойся.

–  Сколько я тебе должна, - он засмеялся.

–  Нисколько. Оставь себе на тоналку, или как там эта ваша штукатурка называется.

–  Почему ты такой зануда? Ну неужели хоть несколько минут ты не можешь побыть нормальным?

–  Нормальным? А что во мне ненормального? Ну простите, я наверно не Лёша. Приласкать не смогу, хотя, видимо, и у него это не особо получилось.