Вот такие дела. Взлет прям как на торпеде. И вот я уже в самом узнаваемом ресторане республики.

Труд и терпение вот главные слагаемые успеха.

Трудилась я не покладая рук, а вот с терпением у меня были неполадки. Точнее его совсем не было.

В общем работа в ресторане кипела. Очередная загруженная суббота. А мне нравилось работать, я не умела отдыхать. У меня практически не было выходных. Я не знала, как их проводить и потому вовсе исключила.

– Шеф, вас хотят видеть в зале.

– Я занята. – Пробурчала я. Как же мне нравилось, когда ко мне обращались «Шеф». Просто песня для ушей. Я как раз заправляла соусом запеканку, когда ко мне снова подошла официанта Милана и своим писклявым голосом, сказала:

– Шеф, там посетитель недоволен. Хочет..

– Недоволен? – Переспросила я.

– ДА, говорит его ужин сырой.

– Что?

– Так, Пека! Давай успокоимся… ты ведь не будешь.. – Начала говорить кухарка, подруга тети, Роза.

– Я спокойна! – Улыбнулась я ей.

Поправила фартук. Идеально чистый. Как и должен быть у любого профессионала и вообще женщины.

Я вышла в зал в след за писклей, то есть Миланой.

Мы подошли к столику, где сидела девушка и парень. Оба в телефонах. На вид не больше 25 ему и лет до 20 ей. Солидно одетые, дети богатеньких папиков в общем.

– Мурад Мусаевич, это наш Шеф-повар. – Пропищала Милана.

Он оторвался от телефона и одарил меня своей улыбкой. Прям сердце йокнуло. Бы. У кого-нибудь другого, но не у меня. Его черные глаза прямо сверкали в полумраке ресторана, черная ухоженная борода и волосы блестели и отдавали синевой. «Синяя борода» мысленно дала я ему прозвище, зачарованная этим красивым мужчиной. Так стоп! Он недоволен моей едой. Он не может быть красивым! Пека! Не смей смотреть на него! О Боже, кажется я сейчас просто слюни пущу. Так не подавать виду.

Я смотрела на него испепеляющим взглядом, надев абсолютно каменную маску на лицо.

– Проблемы? – Спросила я, уперев кулаки в бока.

– Ну, не то, чтобы проблемы, просто я попросил доделать блюдо. Оно было сырым.

– Как вы это поняли?

– Твердовато, а внутри мокрое.

Я вздохнула побольше воздуха. Так, какая там статья за убийство? Сколько сидеть нужно?

– Видите вон ту дверь? – Я указала на дверь кухни.

– Да.

– Там мой вавилон, моя обитель и ничего не выходит оттуда непроверенным и не доделанным.

– Боюсь, вы ошибаетесь. – Сказал он. Надо же какой культурный посетитель. Боится он. Правильно.

– Поверьте, я не ошибаюсь. Я пащу как лошадь за этой дверь и каждый день за ней умирает часть моей души, а вы пришли сюда, с какой-то курой, сидите в телефоне и пытаетесь учить меня готовить.

– Сбавь-ка обороты. – Его глаза почернели от злости. В них я отчетливо видела себя с его руками на шее.

– С каких пор мы на ты? ВЫ кто такой собственно, чтобы судить готово ли мое блюдо хипстер несчастный.

– Кто? –не понял он.

– Впредь не вызывай меня к таким посетителям, которые даже не знают, каким должен быть Гратен Дофинуа. – Сказала я Милане и поправив фартук, гордо пошла к себе на кухню.

– Фуххх… - Вздохнула я, за дверью кухни прижавшись к ним сзади. Такой взгляд. Я просто растаяла как сливочное масло на хорошо разогретой сковороде. Он красив до такой степени, что это просто неприлично! Не могла отдышаться.

– Что было –то? – Спросила мимо Лу. Мой боевой товарищ. Она уже год со мной работает, а мы еще даже ни разу не ругались. ЗА это я её и любила.

– Луиза…там такой.. Он просто невероятен! Такой… аккуратный, ухоженный… Мне казалось его рубашка будет хрустеть от чистоты.

– Пека, ты что перегрелась? О чем ты говоришь?

– О госте, который был недоволен едой.

– Недоволен едой? Красавчик? Покажи!

И я показала ей его в окошке из кухни.

– И правда красавец. На итальянца похож.

– Все чеченцы на итальянцев похожи, тоже мне новость. – Буркнула я.

– И что? Что ты ему сказала? Что исправишь и за счет заведения? Что приготовишь что-то бесподобное для него? – Жарко шептала Лу, не сводя глаз с Мурада.

– Я назвала его хипстером.

– Что? – Карие глаза просто метали молнии в меня. – Пека ты сдурела?

– Пека ты сдурела? Тебе 23 года, ты не замужем, а единственный мужчина, который произвел на тебя впечатление ты обозвала хипстером. Я считала в тебе хоть мозги привлекательными.