– Дым, - сказала мама.

Облачко черного дыма вырвалось из вентиляции на крыше.

Бабушка была внутри. Она могла гореть заживо.

– Вышибить её?

– Давай.
– Мама обхватила себя руками.

Я выруливала задним ходом на улицу. Гаражная дверь будет самым слабым местом. Это была промышленная дверь, усиленная изнутри, но она все же менее прочная, чем стены. Мне придется ударить ее с достаточной силой. Я нацелилась на светлый прямоугольник двери и нажала на газ. Фургон рванул вперед, набирая скорость.

Чокнутый Роган встал между фургоном и гаражной дверью.

Я ударила по тормозам, но времени, чтобы остановиться, не было. Я его собью. Я видела его совершенно ясно - его тело, повернутое ко мне боком, его поразительное лицо, его голубые глаза - в то время как фургон летел на него.

Он поднял руку.

Фургон ударился в воздушную подушку, словно мы стремглав пропахали вязкий мед. Машина мягко остановилась в футе от кончиков его пальцев.

Чокнутый Роган повернулся к гаражной двери. Она лязгнула и рухнула на землю. Изнутри повалил густой черный дым.

Я выскочила из машины и бросилась внутрь. Дым прошелся по носовой полости и горлу, словно крупнозернистая наждачка. У меня заслезились глаза. Едкий смрад был удушающим. Я закашлялась и остановилась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь через темную завесу.

Человеческий силуэт плашмя лежал на полу. О нет.

Я рванулась вперед и упала на колени. Бабушка Фрида лежала на животе. Я перевернула ее, схватила за руки и потянула по полу. Чокнутый Роган, задержавшийся из-за дыма, поднял бабушку с пола, и направился к выходу.

Дым разъедал слизистую изнутри, будто кто-то набил мне горло битым стеклом и оно нещадно меня резало. У меня закружилась голова. Я, спотыкаясь, поплелась за Роганом, пытаясь найти выход. Внезапно, дым закончился и я вышла на свежий воздух. Легкие словно горели. Я согнулась пополам и закашлялась. Боль была адской.

Чокнутый Роган опустил бабушку на землю. Мама бросилась к ней. Мы не могли ее потерять. Еще нет.

– Бабуля, - прохрипела я.

– Есть пульс, но слабый.
– Мама раскрыла бабушке рот и принялась делать искусственное дыхание.

Пожалуйста, не умирай. Бабуля, только не умирай.

Мама начала непрямой массаж сердца. Слезы покатились по моим щекам. Бабушка Фрида всегда был здесь для нас. Она всегда... Что мы будем делать...

На улицу въехала пожарная машина.

Бабушка закашлялась. Слово вышло скрипучее, словно старая дверь.

– Пенелопа.

О боже. Спасибо тебе. Облегчение окатило меня, словно холодный душ. Я выдохнула.

– Мам?
– спросила мама.

– Слезь с меня.

Мой желудок сжался. Я согнулась, пытаясь держать себя в руках. Ботинки Чокнутого Рогана появились в поле зрения. Чокнутый Роган. Человек, который сказал, что я пожалею, если уйду от него, и который теперь так удобно появился, чтобы быть героем. Страх и тошнота вскипели и превратились внутри меня в ярость. Мы почти потеряли бабушку Фриду. Кто-то пришел в наш дом, закрыл и заковал наши двери, а затем попытался убить ее. Кто-то сделал это, и я заставлю его заплатить. Ярость подгоняла меня. Я взглянула в глаза Рогана. Что-то сломалось внутри меня, словно разорвалась цепь. Магия вырвалась, дикая и бешенная, как невидимая туча, и сосредоточилась на Чокнутом Рогане.

Он напрягся, скрипнул зубами. Я чувствовала, как он борется со мной, но гнев подхлестнул мою магию до неистовства. У меня были вопросы. И черт возьми, он на них ответит.

Я заговорила и услышала собственный голос, нечеловеческий и жуткий.

 - Ты приказал кому-то навредить моей бабушке?

Его воля боролась со мной, жесткая и непокорная, но я была слишком зла. Он отказался подчиниться, поэтому я пригвоздила его к месту и сдавила.

Он разжал зубы. Ответ был рычанием.

– Нет.

Правда.

Я вынудила его ответить. Я понятия не имела, как я это делаю, но я собиралась сделать это еще раз.

– Ты нанял кого-то, чтобы устроить поджог?

– Нет.

Правда.

– Ты сам его устроил?

– Нет.

Правда.

Моя хватка ослабевала. Он был слишком силен. Все равно, что пытаться скрутить рельсу в узел.

 - Ты знаешь, кто это сделал?

– Нет.

Правда.

Я отпустила его. Он дернулся. Его сильные пальцы обхватили мое запястье, посылая сквозь меня электрический разряд тревоги. Лицо Рогана было ужасающим. Его голос был наполнен тихой, едва сдерживаемой агрессией.

 - Не повторяй этого.

Надо было бы испугаться, но моя бабушка едва не умерла, а я сама была слишком взбешена и вымотана, чтобы обратить на него внимание.

– Что, не нравится, когда самому наступают на горло? Отпусти меня.

Он раскрыл пальцы.

Сейчас в моей жизни были только два человека, которые могли устроить подобный поджог, и одного я только что исключила. На родителей и сестер обижаются лишь в пять лет. «Они тянут тебя вниз и ты им позволяешь». Нет. Адам не мог быть настолько глуп, правда? Неужели придурок и в самом деле пытался убить мою семью?